- Это потому, что мы друзья, я зову тебя нанбан. Я не хотел величать тебя гайдзином. Ты явно не варвар, но ты можешь быть с юга, оттуда приходят все иностранцы.
- Вообще-то, я потерпел крушение на восточном берегу возле Тоба.
Бенкей удивленно вскинул брови.
- Вот как. Но азума но ябан хито выговаривать сложно, - он виновато улыбнулся. – Ладно, как там палец, нанбан?
Смирившись с этой кличкой, Джек ответил:
- Заживает.
Он вытянул руку, повязка на ней уже не была окровавленной.
- Но рана все еще опасна. Как вообще сенсей может так обращаться с учеником?
- Ты просто не видел сенсея Кюзо. Он любил говорить: «Боль – лучший учитель, потому вы и на моем уроке!».
Бенкей рассмеялся.
- Хорошо, что я не пошел в школу самураев!
- Не все учителя такие, - сказал Джек, вспомнив доброго учителя дзен, сенсея Ямаду. – Одному я жизнью обязан. Когда я выплыл на берег, чуть не утонув и осиротев, меня взял под опеку Масамото Такеши, глава школы Нитен Ичи Рю. Он относился ко мне, как к родному сыну. Кормил, одевал, приютил. Учил меня владеть мечом. Сделал меня самураем. Если бы не его доброта, я бы давным-давно умер.
- Хорошо, когда кто-то так о тебе заботится, - сказал Бенкей. А потом взял себя в руки. – Но где он сейчас, когда его защита тебе так нужна?
Джек вздохнул, помрачнев.
- Сёгун заставил его уйти в изгнание в далекий храм на горе Иаво на остаток жизни.
Бенкей смотрел на Джека, сочувствуя его боли.
- И ты его больше не видел?
Джек покачал головой. Расстроившись, он попытался сменить тему.
- Так ты не был в школе?
Бенкей фыркнул.
- Мама всегда хотела, чтобы я стал монахом, чтобы я научился читать и писать.
- А ты?
- Конечно, не хотел! Мне пришлось бы сбрить волосы!
На семнадцатый день они выбрались из Куджу и остановились перед каменной стеной. Крутой откос возвышался перед ними, как огромная волна, и тянулся он и на север, и на юг, края не было видно.
- А вот и жерло Ассо, - сообщил Бенкей, заметив удивление Джека. – Мы можем его обойти, но это слишком долго.
- Значит, придется идти напрямик, - решил Джек.
Бенкей вел по опасному склону. Они ужасно медленно продвигались к вершине. Солнце жарило их, и с каждым шагом идти становилось все тяжелее.