- Чуть милее страшного! – фыркнула Миюки. – Но в темноте обмануть стражу получится.
Джек сунул ноги в деревянные гэта и подошел к Акико.
- Я так беспокоился. Я думал, что даймё…
Акико сжала его руку.
- Стражи меня не тронули. У даймё другие планы. Я беспокоилась о тебе сильнее.
- Все будут беспокоиться о нас, если мы не поторопимся, - заявила Миюки, проходя к двери. – Представление уже подходит к концу.
Акико замерла, уловив недовольство Миюки, но ничего не сказала. Они уважали друг друга за умения, хотя соперничество самураев и ниндзя искоренить так легко не выйдет.
Боясь новой угрозы, они поспешили по темному коридору. Четыре стража лежали без сознания на полу. На каменном столе стояли недопитые чашки от сакэ неподалеку от стражей.
- Снотворное, - объяснила Миюки, хотя все и так было понятно.
«Ниндзя как ветер, их можно почувствовать, но не увидеть», - подумал Джек, помня обучение у Сокэ. Хитрость, ум и осторожность Миюки всегда были теми качествами, что он ценил в ней.
Они поспешили на первый этаж, Джек покачивался в новой обуви. Кимоно ограничивало движения, он спотыкался. Акико и Миюки подхватили его и тревожно переглянулись.
- Понадеемся, что бежать в этом не придется! – отметила Миюки.
39
МИЭ
- Успели, - сказала едва слышно Окуни, когда Джек, Акико и Миюки присоединились к ней у края сцены. Она вскинула брови, увидев изменившегося Джека, но ничего не сказала. – Вот-вот начнется последнее действие.
Джун-джун и шесть девушек, одетые в яркие кимоно, ждали, когда закончится предыдущее действие. Джек заглянул в щель между ширмами. Даймё Като и его гости устроились на шелковых подушках в огромной приемной. Комната была великолепной, с золотым потолком, на котором были нарисованы цветы, шелковыми занавесками на стенах, на которых изображались цветущие деревья и подернутые туманом горы. Даймё сидел в центре на возвышении. Он постукивал веером по ладони, отсчитывая ритм музыки, что играли три музыканта на сцене. Десять офицеров высокого ранга в шелковых кимоно и внушительного вида сидели по обе стороны от него. На одежде четверых был камон Сёгуна – три листа мальвы в круге. У стен сидело на коленях еще около тридцати вооруженных самураев и смотрело представление.