Кольцо Огня

— Сумасшедший, да? Между прочим, его убили, — вклинилась Мистраль.

— И не просто застрелили, а… — И Шенг провел рукой по шее.

— Может быть, он что-то знал? — предположила Мистраль.

— «Раз в сто лет… — снова прочитала Электра, — кто-то должен открыть секрет, и тот, кто это сделает, помешает остальным…»

— Они! — воскликнул Шенг. — Я понял!

— Да перестань! — возмутился Харви. — Что ты хочешь понять? Нам ничего не известно. Мы не знаем ни имени сумасшедшего, ни кто эти люди, что за ним охотились… А вот что мы знаем наверняка — так это то, что эти люди очень опасны.

— И что мужчина на мосту хотел защитить эти вещи, — добавила Мистраль. — Как будто они очень важны для него.

— Да… — вздохнул Шенг. — В смысле, это все действительно странно.

— «К секрету ведет множество дорог…» — продолжила чтение Электра. — Возможно, и правда существует какой-то секрет или тайна. А тот мужчина был напуган из-за того, что разгадал его, — высказал свое предположение Шенг.

— Не забывайте про «двадцать девять», — напомнила всем Мистраль. — Не каждый нормальный человек будет повторять: «Двадцать девять, двадцать девять». Наверно, для этого должны быть веские основания, — заметила Мистраль.

— Если предположить, что этот некто не придумал это, — предположил Харви.

— Вчера было двадцать девятое декабря, — в сотый раз вспомнил Шенг. Он был уверен, что с этим числом что-то связано.

— И что же, по-твоему, началось? — спросил Харви.

— Мы не знаем. Но двадцать девятого декабря все началось. И поэтому он повторял «двадцать девять», — ответил Шенг.

— То есть, по-вашему, «двадцать девять» никак не связано с нашим днем рождения? — вступила в разговор Электра.

Харви не выдержал:

— Да что вы несете?

— Точно! — воскликнул Шенг. — Вчера была та самая ночь двадцать девятого числа… И отключилось электричество…

— И вы наивно считаете, что все это связано? — продолжал упорствовать Харви.

— Может быть, то, что случилось с нами вчера… — снова заговорила Электра, — все это произошло, чтобы мы пошли на мост Четырех Голов?

Харви покачал головой:

— Возможно, мы бы сейчас здесь не сидели, если бы одна из нас, чрезвычайно любопытная, не согласилась принять этот чемодан с безделушками от какого-то сумасшедшего.

— Нас четверо. Мост Четырех Голов. Четыре волчка, — заметил Шенг. — Возможно, четыре тоже что-то значит?

Электра расправила волосы.

— Ничего не понятно. Я не знаю, зачем взяла этот чемоданчик, но я чувствовала, что должна это сделать! А сейчас, когда я знаю, что внутри, мне еще больше хочется понять… — Она взяла за ручку клетчатый зонтик. — Я попробую сходить туда, — сказала она всем, показывая на прикрепленную к зонтику плашку. — В «Древнегреческое кафе».

— А где это? — спросил Харви.

— Старый бар в центре Рима.

— Хорошая мысль, — заметила Мистраль. — Возможно, зонтик выведет нас на верный путь.

Шенг обнажил десны в широкой улыбке:

— Почему бы и нет? Тем более что там было написано? «К секрету не может вести одна дорога», — кажется, так?

И только Харви, как всегда, был разочарован.

— По-моему, мы просто теряем время.

— А ты можешь предложить что-нибудь получше? — задала ему вопрос Мистраль.

— Я мог бы пойти в музей… — пошутил он.

Беатриче и Рысенок шли вдоль правого берега Тибра. После разговора с Якобом Малером в кафе Святого Евстахия оба находились в отвратительном настроении. Рысенок выглядел совсем подавленным, Беатриче молчала.

— Вот. Я потерял его примерно здесь, — сказал мужчина. — Это случилось, когда погасли все огни, и он побежал. Буквально одна секунда… и его больше не было видно. Я решил, что он пересек Тибр, и побежал на ту сторону.

— А на остров ты ходил? — спросила Беатриче, указывая на мост Честио, который вел к острову Тиберина.

— Нет, — признался Рысенок.

Беатриче попыталась мысленно реконструировать сцену. Если мужчина побежал на юг, значит, он мог добежать до моста Честио, пересечь площадь, выйти на мост Четырех Голов и там выбежать на другую сторону реки.

— Пойдем посмотрим на остров, — предложила она.

Двое пересекли насыпь, внимательно осматривая парапет. Несколько замерзших голубей гулили на черепице.

— Все, что мы делаем, абсолютно бесполезно, — ворчал Рысенок, опираясь на парапет. Несмотря на морозную декабрьскую погоду, он тяжело дышал и постоянно потел. — Что мы надеемся найти? Этот чемоданчик может быть где угодно. Если он выбросил его в реку, то найти его будет невозможно. И что нам делать? Надеть водолазные маски и пытаться разыскать его на дне, в грязи? Он сам не знает, чего сказал.

Беатриче не ответила. Она продолжала идти, потом неожиданно задала волновавший ее вопрос:

— Что точно ты знаешь о Малере?

Рысенок надавил на снег каблуком сапога.

— Он змея. Он жесток. Он дьявол. Говорят, что он самый лучший.

— Самый лучший убийца… — с сомнением произнесла Беатриче.

— Джо считает, что это поручение может изменить нашу жизнь. И что мы должны гордиться тем, что работаем с ним.

— С кем это с ним?

Рысенок провел ногой по снегу.

— Малер в Италии по поручению другого человека.

— Кермита, — тихо сказала Беатриче.

— Геремита, — поправил ее Рысенок. — Это не кличка. Это его имя.