Кольцо с шипами Карина Рейн (СИ)

В общем, в нашем доме этот мужчина выглядел как чужеродный предмет.

И пока я восхищённо разглядываю одетого с иголочки незнакомца, он брезгливо кривит губы.

— Так это и есть твоя дочь? — оборачивается и бросает вглубь комнаты. Выглядываю из-за его плеча, чтобы увидеть ответный кивок отца, и застываю, когда незнакомец поворачивается обратно ко мне. — Тощая, как вобла, даже взглянуть не на что…

Это правда. С нашим бюджетом рассчитывать на деликатесы и ломящийся от продуктов холодильник не приходится; плюс я постоянно работала физически, так что не получающему калории организму просто не с чего было набирать вес или хотя бы поддерживать прежний.

Но комментарий прозвучал очень обидно, так что я вскидываю подбородок, сложив руки на груди, и дерзко заглядываю прямо в его глаза.

— Здесь вам не выставочный центр, — выпаливаю довольно раздражённо. — Так что давайте сохраним нервы друг другу — возьмите свою наблюдательность, сухость и властность и топайте с ними туда, откуда пришли. А мы, так и быть, сделаем вид, что этой встречи никогда не было.

Хотя уж я-то вряд ли забуду…

Ещё мгновение мужчина внимательно разглядывает моё лицо — не знаю, что он хочет там увидеть — а после весело хмыкает.

— А вот насчёт характера ты не соврал, — довольная улыбка расползается по его губам, и мне почему-то начинает казаться, что сейчас случится что-то нехорошее. — У неё есть внутренний стержень — значит, скучно не будет. Фигуру можно поправить, но характер… Он либо есть, либо нет.

Непонимающе хмурюсь и бросаю взгляд на отца.

— Ты ничего не хочешь мне объяснить? — снова выдаю раздражённо. — Кто этот напыщенный гусь, и почему ведёт себя здесь как хозяин?! — Так и не дождавшись ответа от отца, который с виноватым видом продолжал сверлить глазами пол, поворачиваюсь обратно к незнакомцу. — Вам вообще сколько лет? Тридцать? Вы в курсе, что мой отец и вам в отцы годится? Как вы смеете ему «тыкать»? Ваши родители не учили вас, что нужно уважать тех, кто старше?

То, что я в семье поздний ребёнок, не было секретом; мама долго не могла зачать, а когда получалось, случались выкидыши. Для родителей это было самое тяжёлое время — именно поэтому, когда мама забеременела мной, отец кружил над ней, словно коршун. Почти весь срок мама провела в больнице, боясь за мою жизнь, но в итоге рассталась с собственной.

Пока я распалялась перед незнакомцем, от злости всё больше становясь похожей на спелый помидор, улыбка на его лице расползалась только шире.

— Ты не сказал ей, верно? — фыркает он и отступает вглубь гостиной.

Пользуясь тем, что проход наконец-то свободен, я тоже просачиваюсь внутрь комнаты и сразу же бросаюсь к отцу.

— Что не сказал? Папа, ты можешь объяснить мне, что происходит? — мягко кладу руку ему на плечо. — Кто этот человек?

По лицу родителя видно, что он собирается с мыслями, чтобы ответить, но незнакомец опережает его.

— Несколько дней назад мы с вашим отцом оказались соперниками по игре в покер, — слышу уже начинающий раздражать мен тембр голоса, но сейчас меня больше интересует, как два человека с разным социальном статусом могли оказаться за одним карточным столом; мозг стопориться на полученной информации, и мне становится не по себе. — К сожалению, Николай Викторович, как обычно, проиграл всё, что у него было, включая этот дом — и вас.

Что?

Меня обдаёт холодным потом от услышанного, и руки заходятся мелкой дрожью.

— Это не может быть правдой, — нервно выдаю и поворачиваюсь к отцу. Его вид говорит о том, что он как минимум признаёт всё то, что я только что услышала. Падаю перед ним на колени и пытаюсь поймать его взгляд. — Ты ведь не мог поставить на кон наш дом, правда ведь? Ему ведь уже больше двухсот лет, ты сам здесь вырос, и я тоже — как ты мог его отдать?!

— Сожалею, но это правда, — снова подаёт голос незнакомец. — Теперь и дом, и вы в моём полном распоряжении — ваш отец уже подписал необходимые бумаги.

Дёргаюсь, словно от удара током.

— Мне не нужны ваши сожаления! Вы можете забрать наш дом, но я не вещь и не предмет для спора или торговли! — От нервного напряжения в голосе проскальзывают истеричные нотки. — Я вам не принадлежу — и никогда не буду!

Мужчина высокомерно фыркает.

— Вы ошибочно решили, будто у вас есть выбор. Видите ли, я приехал сюда не только для того, чтобы получить то, что мне полагается — вполне законно, смею заметить. Я хочу предложить вам сделку.

— Если вы думаете, что я стану вас слушать… — начинаю гневную тираду, но незнакомец перебивает меня взмахом руки.

— Думаю, станете — это в ваших же интересах. — Он прячет руки в карманах брюк, и я вижу, как на его запястье в отблесках пламени сверкает золото часов. От моего внимания не укрывается так же и то, что ко мне, в отличие от папы, незнакомец обращается на «вы». — Я мог бы просто забрать у вас всё и выставить вас обоих на улицу, но я решил дать вам возможность спасти то, что осталось от вашей семьи — думаю, это очень даже благородно.