Кольцо с тайной надписью

И тут до того сдержанный Николай Сергеевич схватил Берестова обеими руками за руку и начал долго и с чувством трясти ее.

– Вы настоящий патриот! – воскликнул эксперт. – Уверен, в Пушкинском музее будут просто в восторге! Я немедленно им позвоню. И, вы знаете… – Он немного поколебался. – Я бы хотел взглянуть и на остальные картины прадедушки. Кто знает, вдруг под ними тоже что-нибудь обнаружится.

– Да ради бога, – равнодушно ответил Берестов. – Я свободен? – спросил он у Ласточкина. Тот кивнул. – Счастливо оставаться, – буркнул поэт и вышел.

– Боже мой, – восхитилась моя мать, – это просто потрясающе! Совершенно невероятная история!

– Модест Петрович, – вклинилась Леночка, – а как же все-таки телевизионщики? Они ведь просто так не уйдут!

Тихомиров сдался и махнул рукой.

– Зови! – сказал он.

Я почувствовала, что кто-то потянул меня за рукав.

– Лиза, – спросил Ласточкин, – ты будешь сниматься?

– Я… – нерешительно ответила я, – вообще-то мне все равно.

– Мне тоже, – сказал он. – Тогда мы с тобой сейчас тихонечко вернемся в наш кабинет и выработаем план действий, как нам быть.

Я немного подумала и кивнула.

– Последнее дело? – спросила я.

– Да, Лиза. Именно так.

Глава 25. Момент истины

Ветерок, врываясь в приоткрытое окно, шевелил сложенные как попало листки бумаги на моем столе. Паша затворил ставни и тщательно прикрыл дверь, после чего достал из кармана кольцо с надписью и положил его перед собой.

– Вот и все, что у нас осталось, – сказал он.

Мне было нечего добавить к его словам, и поэтому я просто промолчала.

– Ювелира Барсова, – задумчиво продолжал Ласточкин, – убили. Даже щипача, чью фамилию нам так и не удалось разузнать, отыскали и убили. Для подстраховки. Так, на всякий случай.

– Нам нужно узнать, с кем ювелир связывался перед смертью, – сказала я. – Ведь он кому-то проговорился о том, что потерял кольцо. Так или иначе, нам предстоит большая работа.

Ласточкин задумчиво потер уголки губ.

– Барсов тебе ничего не сказал перед смертью? – внезапно спросил он.

– Я уже говорила тебе это, Паша, – раздраженно ответила я. – Он произнес одно-единственное слово. «Славная». Вряд ли это поможет нам продвинуться в нашем расследовании.

– А ты у него спрашивала, кто дал ему это кольцо?

– Ну да, спрашивала, и в ответ на эти слова… Ой!

Я осеклась. А что, если это был не предсмертный бред? Что, если он и в самом деле назвал мне фамилию? Ведь Ласточкин сказал, что кольцо наверняка предназначалось для женщины. Очевидно, та же мысль появилась и у него, потому что он протянул руку к трубке телефона.

– Попытка – не пытка, – поучительно сказал он. – Алло? Адресное? Вас беспокоит капитан Ласточкин. Пароль на сегодня – «Зимний день». Мне нужна женщина по фамилии Славная. Да? Хорошо, жду.

– Пароль – «Зимний день»? – озадаченно переспросила я. – Ну и фантазия у нашего руководства!

– И не говори, – шепотом отозвался Ласточкин. – Алло! Да? Записываю. Да, благодарю вас!

Он повесил трубку.

– Есть? – затаив дыхание, спросила я.

– Есть. Славная Ольга Ивановна, 1979 года рождения. – Он назвал адрес.

– Поедем к ней? – спросила я, поднимаясь с места.

– Нет.

Я опустилась на сиденье. В воздухе повисла томительная пауза.

– У нас нет никаких улик, – напомнила я Ласточкину вполголоса, когда пауза чересчур уж затянулась.

– Нет, – с готовностью согласился мой напарник.

– Мы даже не знаем, тот ли это человек, который нам нужен. Что, если настоящая Славная живет не в Москве, а где-нибудь в другом месте?

– Точно, – вяло подтвердил Ласточкин. Он откинулся на спинку стула и закрыл глаза.

Мне очень хотелось сказать – и сказать можно было много чего, – но я благоразумно удержалась, потому что мыслительному процессу мешать нельзя. Внезапно капитан открыл глаза, сгреб кольцо в карман и вскочил с места.

– Так, – распорядился он. – Я пойду немного проветрюсь, а ты пока побудь здесь.

– Я с тобой, – решительно сказала я. – Если ты собираешься брать эту бабу…

Ласточкин раздраженно повел плечом.

– Если я подойду к этой бабе хоть на километр, у нас будет еще один труп, только и всего, – ответил он. – Нет уж, я на такое не согласен. Жди меня здесь. – Он шагнул к двери.

– Паша!

– Я вернусь через час. Мне необходимо кое-что уточнить.

И ушел, зараза, оставив меня наедине с моими страхами. А вдруг с ним что случится? Хорошо же я буду чувствовать себя тогда!

Однако ничего не случилось, если не считать того, что Ласточкин отсутствовал не час, а целых полтора. От нечего делать я напечатала целую гору бумажек, полностью отчитавшись по текущим делам, и, когда я как раз добивала последнюю строку, дверь распахнулась, и вошел мой напарник, потирая руки.

– Ну, что? – спросила я, в глубине души довольная, что он жив-здоров и с ним ничего не произошло.

– Ничего, – сказал Ласточкин. – Сейчас я звякну Стасу, и потом мы с тобой пойдем к Тихомирову. Журналисты уже ушли, так что мы с тобой дадим объяснения по всей форме.

– Ласточкин, – сказала я, не веря своим ушам, – ты что, отдаешь это дело?

Мой напарник остановился и с грустной улыбкой посмотрел на меня.