Кольцо смерти

– Да, первый блин – комом, – ответил Гранин с грустной шуткой и развел руками. – Я сделал все, что мог.

– Знаю, знаю… Чуточку не повезло.

– Везение здесь ни при чем. Не хочу никого винить, но механикам еще нужно поработать над слаженностью…

– Да, конечно. Если бы не те секунды, потерянные на пит-стопах, Гран-При был бы у нас в кармане. – Дремин замолчал, задумчиво глядя на него, а затем слегка нахмурил брови и спросил: – А что там у вас произошло с Князем?..

– Ничего, – сухо ответил Гранин.

– То есть как "ничего"?.. Все видели, что вы сцепились…

– Иван Михайлович, интересы команды, конечно, превыше всего, но я не намерен впредь тащить Князя на подиум такой ценой.

– Что вы хотите этим сказать, Гранин? – еще больше нахмурился Дремин.

– Только то, что у меня украли Кубок. Пустяк, не правда ли?

– Я не понимаю… Вы же сами сказали, Сергей, что никого не вините в своей неудаче.

– Не виню, поскольку не имею веских оснований. То есть доказательств. Но, согласитесь, не слишком ли много случайностей для одной гонки? Два отвратительных пит-стопа у меня, плюс недолив горючего, у Князя все – о, кей! И вообще, мне не нравится поведение нашего Ника. Партнеры не должны так поступать.

– Вы на него обижены? Но ведь вы оба… слишком завелись.

– Я не девица, чтобы обижаться. Просто я хочу поставить вас

в известность, что больше со мной этот номер не пройдет.

– Ну-ну, остыньте, Серж! Вас можно понять, но, право, не стоит так резко реагировать на случившееся. Это – досадное недоразумение, и только!.. Не забывайте, что вы оба – одна команда, как и все остальные. Не хватало только, чтобы между вами возникла склока.

– Не беспокойтесь, разбираться с ним я не намерен.

– Вы даете мне слово?

– Да. Но оставляю за собой право самостоятельно принимать решения на треке… сообразно ситуации.

– Вам никто в этом праве не отказывал.

Гранин промолчал, потом повернулся и пошел вглубь бокса.

– Куда вы, Сергей?

– В душ, – коротко бросил тот через плечо.

Дремин задумчиво потер подбородок рукой, и на его лице промелькнула тень недоумения и досады. Лукин, подъехавший к нему на коляске, с тревогой спросил:

– Что это с ним? Я никогда не видел Сержа таким раздраженным.

– Его можно понять… – снова повторил Дремин. – Надо провести дополнительные тренировки с бригадой. Механики работают не стабильно.

Через две недели двенадцать команд переплыли океан, чтобы начать американскую серию гонок. Им предстояло провести сначала две гонки в США – в штате Алабама на треке Талладега и в Индианаполисе на гигантском "овале", положившем начало легендарным гонкам "Индикар", а затем переехать в Канаду на не менее известный трек Монреаля.

Эта серия тоже не обошлась без неожиданностей и аварий, но в целом для Гранина она сложилась удачно. Сначала он занял второе место на треке Талладега, пропустив вперед только Ханса-Йохима Штука на "Ауди турбо-кваттро" – главную сенсацию нового сезона, но затем, в Индианаполисе, победил уверенно и с большим отрывом от всех основных соперников, взяв первый Гран-При.

Гонка в Монреале сложилась драматично. Опять, как и на треке Сузука, Гранин ощутил на себе давление злого рока. Казалось, сам дьявол строил козни, желая помешать ему выиграть очередной кубок, но Сергей не верил в мистику и все больше подозревал, что все это – чей-то злой умысел. И впрямь, трудно было найти другое объяснение неоправданному замешательству и несогласованности действий в команде механиков при обслуживании на пит-стопах его машины и молниеносной смене колес и дозаправке машины Князева. И если бы только это! Кое-кто из коллег-гонщиков вел себя на треке не адекватно и весьма странно. Как профессионал с большим опытом, Сергей тонко чувствовал, что борьба ведется не совсем честно. Впрочем, кроме подозрений, Гранин не располагал достоверными фактами, что все это делается умышленно и кем-то организовано, а потому держал свои мысли при себе. В Монреале он победил вопреки всему, показав сотне тысяч зрителей действительно экстра-класс вождения и несгибаемый характер, хотя с самого старта гонка, как говорится, не заладилась.

После американской серии гонок чемпионат в классе гоночных прототипов переместился в Европу. И вновь Гранин выиграл подряд три кубка Гран-При. Всем казалось, что теперь ничто и никто не сможет помешать ему во второй раз завоевать чемпионский титул, пока не настал черед гонок в Монце…

Глава 3.

Был жаркий июльский день. В лазурной синиве неба – ни облачка, а зной стоял такой, что плавилось и размягчалось даже асфальтовое покрытие трека, закатанное до идеально гладкой и выверенной до миллиметра поверхности из особопрочного материала.

Гранин сидел на краю трека, на густой зеленой траве газона, и его руки в перчатках крепко сжимали сверкающий на солнце шлем. Казалось, Гранин пытался раздавить его, словно спелый арбуз. Руки неудержимо дрожали, и временами все его тело сводила мучительная судорога.