Кольцо судьбы

Намазанные дихлофенаком бёдра не чувствовали лечебного геля и отчаянно болели, суставы не сгибались, а мышцы казались непослушными и парализованными. Маргарита Анатольевна позвонила в поликлинику из дома и приняла вызовы. Насчет одной пациентки было ясно, что идти — хочешь-не хочешь — придётся. Ночью у нее погиб сын, была скорая, могли бы, конечно, и в больницу взять, но зима, палаты переполнены, и гораздо более тяжелых из приемного отделении отсылают домой, переждав ночь. А как потом человеку, который и ходит-то едва-едва, своим ходом добираться? Ну что ж, тут придется идти. Слава Богу, что хоть в соседнем доме, и лифт есть. Обзвонив остальных больных и узнав, что у каждого ОРЗ, Маргарита Анатольевна договорилась, что зайдет к ним в другой раз или пусть в четверг сами приходят на приём, она имена записала.

Пациентку, у которой погиб сын, она помнила. Ее звали Нина Николаевна. Шесть лет назад у нее родился мальчик с ФАС и это, конечно же, само по себе стало трагедией. А потом и семья распалась. Больничный Нина Николаевна практически никогда не брала, по врачам, если и ходила, то только по детским, и тем не менее, этот случай в памяти у Маргариты Анатольевны отложился. Уж больно женщина была приличная, а диагноз у ребенка стоял до невозможности позорный, даже, вероятно, похуже венерического. Очень-очень их жаль. Хотя, конечно, время пройдет, горе отпустит, и тогда у нее в жизни наступит хоть какое-то облегчение. Заведет новую семью, детки опять появятся, на этот раз здоровые, глупостей уже таких, как в молодости, понятно что, не наделает. Важно ее сейчас успокоить и не дать уйти в депрессию.

Маргарита Анатольевна несколько раз позвонила, но никто не открыл. Она потянула на себя дверь, и та свободно открылась. Она зашла и увидела, что больная спит. На столике у кровати лежал шприц и стояло блюдце с ампулами, которые оставила «скорая». Накормили успокаивающими больную изрядно. Маргарита Анатольевна достала тонометр, надела манжету на руку пациентки и стала измерять давление. Тут женщина, наконец, проснулась. Вид у нее был совершенно невменяемый. Она что-то даже пробормотала про яд, который хотела бы выпить. Маргарита Анатольевна ласково поговорила с ней, попробовала чуть-чуть утешить, выписала рецепты, сделала успокаивающий укол и пошла домой. Прием в поликлинике начинался нескоро. Можно было немного отдохнуть дома.

Маргарита Анатольевна вышла из подворотни и повернула к своему дому. Но тут из-под ног ей на грудь бросилось что-то большое и темное. Она упала, ударившись затылком о тротуар, но так и не выпустив из рук саквояжик и палочку, затем она увидела перед самым лицом оскаленную пасть, что-то вцепилось ей в горло, и она потеряла сознание. Уже навсегда.

— 9 — Игрок

Петров никогда не напивался до бесчувствия. И так, чтобы координацию движений потерять — такое с ним тоже крайне редко случалось. Но сегодня его изрядно пошатывало. Он просидел всю ночь у приятеля, играя с мужиками в преферанс, любимое еженедельное развлечение, но карта упорно не шла, Петрову приходилось всё время пасовать, и в конце концов он проигрался в пух и прах. Заодно и нажрался, ибо игра была долгой, трудной, за водкой спускались целых три раза. Хорошо, что он не додумался поставить на кон ключи от квартиры. А сотовый они отказались брать — старый уже, и вообще: играем только на деньги, такое правило. Ну, на деньги, так на деньги, теперь их и вовсе нет, и беспокоиться не о чем. Только вот продукты когда доедим, на какие шиши я собаку буду кормить? — думал Петров. — Скотина породистая, и уход за ней требуется идеальный.

Друг, уехавший два дня назад в командировку, оставил Петрову своего мастиффа, зверя выдрессированного и культурного, но злющего, словно чёрт. Спать с ним в одной комнате Петров не хотел, да и пёс не особо желал подобной близости — выбрал себе для лежанки место в прихожей. Наверное, ему казалось, что у входной двери правильнее ждать возвращения хозяина. Покрутившись, пёс укладывался на коврик, и когда кто-то заходил в парадную, уши его нервно вздрагивали.

Придя домой под утро, Петров вспомнил, что не только не покормил с вечера мастиффа, но и не погулял с ним. Героическая скотина терпела до его прихода, но тут прямо-таки всем своим видом решила продемонстрировать нетерпение. Пришлось надевать ошейник, брать поводок и ползти на улицу, хотя ноги у Петрова предательски подрагивали.

— Идём-идём, зверюжина, — добродушно проговорил Петров, надеясь, что собака, как в предыдущие дни, будет спокойно шагать рядом. Но псу было невтерпёж, кроме того, от Петрова несло мерзким запахом алкоголя, мастифф яростно тянул вперёд, а команда «к ноге», как назло, вылетела у Петрова из головы. «Рядом, рядом», — твердил он и вцепился в поводок обеими руками. К счастью, лестницу — самое тяжелое — удалось преодолеть без падений.