Кольцо викинга

Медведеголовый испуганно покосился на топор, облизнул черные губы красным языком и быстро что-то пробормотал на своем полузверином наречии.

— Я разыскиваю пещеру, которую охраняет пес Гарм! — сказал Волчок. — Ты знаешь, где ее найти?

— Гарм уллес заувоон! — испуганно пробормотал медведеголовый и ткнул пальцем в сторону заснеженного холма, видневшегося вдали.

Егор посмотрел на холм, потом снова устремил взгляд на медведеголового и отчеканил:

— Отведешь меня к пещере Гарма!

— Гарм! Заувоон тулес наама! — скороговоркой произнес ульфхеднар-отшельник и снова указал пальцем в сторону белой горы, а затем покачал косматой головой и повторил: — Тулес наама Гарм!

— Отведешь — или я разобью тебе башку топором! — проговорил Волчок таким голосом, что медведеголовый сжался, испуганно сверкнул глазами. — Понял ли ты меня?

Ульфхеднар испуганно молчал, всем своим видом выражая покорность.

— Вижу, что понял, — сказал Егор. — А теперь вставай. Живее!

Егор слегка отвел топор, и ульфхеднар поднялся на ноги.

— Вперед! — скомандовал Егор и указал в сторону холма.

Медведеголовый монстр повернулся и заковылял к холму. Егор, сжимая в руке боевой топор, зашагал следом.

Шли около часа, утопая в снегу, скользя на льду, обходя полыньи. Егор пару раз сверился с костяным компасом. Кость, которая служила стрелкой, стала мерцать фосфорическим светом, и чем ближе они подходили к белому холму, тем ярче становилось это свечение.

Когда до цели оставалось не больше двадцати метров, ульфхеднар остановился, посмотрел на Егора испуганными глазами, ткнул пальцем в сторону черного зева пещеры и хрипло проговорил:

— Гарм-цара дала некрус! Ульфхеднар некраус нама!

— Что ты хочешь сказать? — прищурился Егор. — Я не понимаю.

— Гарм-цара! Гарм-цара! Гарм!

Медведеголовый сложил кисти рук, изображая пасть, несколько раз клацнул воображаемыми «пальцами», после чего выразительно провел себя ребром ладони по мохнатой шее.

— Ты боишься Гарма, — сказал Егор.

— Гарм-цара! Гарм-цара! — закивал головой ульфхеднар.

Егор усмехнулся, но вдруг замер. Его чуткий слух уловил легкий скрип снежка, а ноздри учуяли звериную вонь. Егор, не оглядываясь, отпрыгнул в сторону и перекатился через голову. Вскочив на ноги, он развернулся, держа в руках топор, и увидел зрелище, которое с полным основанием можно было назвать кошмарным. Огромная собакообразная тварь, появившись неизвестно откуда, схватила ульфхеднара зубами. Внешне тварь походила на черного ротвейлера, но размером была почти со слона. Огромные мускулы, подобно волнам, перекатывались под черной лоснящейся шкурой чудовища.

Монстр подбросил вопящего ульфхеднара вверх, а затем поймал его в воздухе зубами и быстро сожрал, хрустя перемалываемыми костями и разбрызгивая кровь.

По спине Егора пробежала ледяная волна, волосы у него на голове встали дыбом.

Продолжая с хрустом пережевывать свою жертву, чудовище повернуло огромную голову и взглянул на Волчка черными, мерцающими глазами, утонувшими в складках кожи. Страх в душе Волчка сменился яростью. Желая покончить с делом побыстрее, он поудобнее перехватил длинную рукоять боевого топора, руны на котором сверкали, как огненные неоновые буквы. Призвав на помощь Бога, Егор ринулся на чудовище.

Гарм, однако, оказался не таким неуклюжим, как предполагал Егор. Он молниеносно поднял лапу и небрежным ударом вышиб топор из рук человека, а вторым ударом отбросил самого Волчка метров на шесть.

Топор кувыркнулся в воздухе, упал в полынью и быстро ушел на дно. Егор приземлился спиной на мягкий снег, но тут же вскочил на ноги. Теперь у него остался только нож — вещь совершенно бесполезная в схватке с таким чудовищем.

Гарм усмехнулся черногубой пастью. Потом наклонил голову и стал неторопливо слизывать со снега кровь. Егор понял смысл этой демонической усмешки. Зная, что бежать человеку некуда, зверь решил растянуть удовольствие, оставив безоружного человека «на десерт».

Однако Егор не желал быть десертом. Быстро обдумав ситуацию, он принял решение.

Пока монстр дожевывал кости медведеголового бедняги и слизывал со снега кровь, Волчок отбросил нож и быстро разделся, оставшись в одних холщовых штанах, на которых он ослабил перевязь.

Пока Егор раздевался, тело его преображалось. Он увеличился в росте, кости его стали толще, под кожей волнами заходили узлы мускулов. За секунду до того, как Егор остался в одних штанах, тело его стремительно обросло густым серебристо-серым мехом.

Пес Гарм захватил огромным языком ком окровавленного снега, проглотил его и повернул безобразную голову в сторону Волчка. На морде Гарма отобразилось замешательство. Он ожидал увидеть перед собой человека, а увидел огромного полярного волка.

Шерсть на загривке волка встала дыбом, из приоткрытого рта донеслось глухое рычание, а с клыков закапала на снег слюна.

Безобразная морда Гарма перекосилась, словно у человека, который понял, что его обвели вокруг пальца. Зверь резко повернулся к волку, а затем издал такой чудовищный рев, что птицы-падальщики, привлеченные видом крови и сновавшие вокруг, с испуганным криком взвились в воздух.