Кольцо власти

Хайделинда поспешно накинула на себя рубашку, чтобы прикрыть тело от взгляда подруги. Она испытывала двойственное ощущение. Нельзя сказать, что ласки Сюннивы были ей неприятны, и в то же время она ощущала почти отвращение от того, что ее тело готово ответить на них. Если раньше, в монастыре, она воспринимала это как невинную игру, то теперь она испугалась возбуждения, рожденного объятиями Сюннивы. Хайделинда быстро надела серое платье с вышивкой и повернулась к подруге:

— Хорошо?

— Да, — ответила Сюннива, — ты в нем выглядишь прекрасно, хотя мои одежды не достойны герцогини.

Она быстро пришла в себя после охватившего ее возбуждения и смотрела на стоявшую перед ней Хайделинду так, как будто ничего и не произошло. Лишь в глубине глаз поблескивал затаенный огонек желания.

— Ну что ты? — засмеялась Хайделинда. — Я же говорила тебе, что точно такое же платье видела на какой-то графине. После Соважона мне нравилось любое платье, но только не шафранового цвета. Вообще-то, — она замялась, — мне твой брат уже подарил шикарное платье, но я оставила его в Бельверусе.

Сюннива улыбнулась, потом обе девушки рассмеялись, и сковывавшая их неловкость исчезла. Они вновь, как ни в чем не бывало заговорили о нарядах, королевском приеме, столичной жизни и обо всем, что может служить темой беседы двух давно не видевшихся подружек.

Глава третья

Когда Хайделинда вместе с Сюннивой вошли в зал, ее мать и Бьергюльф уже сидели за длинным столом в алькове напротив входа и о чем-то оживленно беседовали с крепким человеком с рыжеватыми волосами и короткой курчавой бородой, обрамлявшей румяные круглые щеки. Это был их ближайший сосед и частый гость, граф Хольгер, владелец Ормхагена.

Здоровяк хохотал, слушая герцога, и по лицам всех троих было видно, что общение доставляет им истинное удовольствие. Гутторм, сидевший слева от герцогини, не участвовал в беседе и смотрел перед собой, о чем-то задумавшись.

— Ха! Наша дочь! — заорал Бьергюльф, увидев входящих девушек. — С приездом, — Он чуть привстал и, помахав ей рукой, крикнул музыкантам: — Давай, погромче!

Цимбалисты рванули струны инструментов, и грянул марш, долженствующий, по мнению герцога, достой но отметить возвращение Хайделинды в родной замок, Герцог и Хольгер, размахивая кружками, запели, стараясь попасть в такт мелодии, что, правда, получалось не очень ловко. Оба были изрядно навеселе.

— Что вы там так долго? — спросила Гунхильда, указывая дочери на место рядом с собой. — Мы уже заждались.

Хайделинда, несколько ошарашенная шумом, приветствовала гостя, а потом заняла свое место и оглядела зал, который ничуть не изменился за эти годы. Гимн в честь возвращения Хайделинды герцог и Хольгер с последним тактом закончили слаженным ударом кружек о стол.

— Ого! — Герцог повернулся к Хайделинде. — Ты стала совсем похожа на мать, а она у нас красавица. — Он полуобнял Гунхильду. — Как тебе нравится дома?

— Я еще не успела ничего увидеть и тем более почувствовать, — ответила молодая герцогиня. — Я же только-только приехала.

— Ну, это дело времени. — Бьергюльф не сводил с нее глаз. — Но ты уже совсем взрослая, — ощупывая взглядом ее фигуру, продолжал он, — надо будет подумать о твоем будущем. Так ведь, Гунхильда?

Мать, заметившая неподдельный интерес супруга к Дочери, сухо ответила:

— Это можно обсудить и потом.

— Да, она права, — подмигнул Хайделинде Бьергюльф, — времени у нас будет достаточно. Расскажи лучше, как прошел прием у короля?

Хайделинда поняла, что ее жизнь здесь мало интересует кого-либо, тем более ее дядю. Она два года пробыла вдали от дома, но никто не удосужился поинтересоваться тем, как ей жилось. Хорошо было или нет — Прошлое девушки обитателей замка не волновало ни в малейшей степени. Вот прием у Нимеда — дело другое. Это им интересно. Ей же было интересно узнать, где Эрленд и почему его нет вместе со всеми. Она не видела аргосца с момента приезда, и девушке казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как они расстались.

— Ну, как там было? — повторил свой вопрос Бьергюльф, видя, что девушка молчит.

— Король принял меня очень тепло, — ответила Хайделинда. — Он сказал, что я могу всегда рассчитывать на его поддержку.

— На поддержку? — переспросил Бьергюльф. — А какая поддержка тебе нужна? Ты не сирота, слава богам.

— Не знаю, что он имел в виду, но он так сказал, — ответила девушка.

— Да? — тупо повторил герцог. — А что он говорил про нас?

— Про тебя, дядя, он не говорил ничего, — не сдержав в голосе мстительной нотки, произнесла молодая герцогиня. — Он вспоминал дедушку Хайнриха и моего отца.

— Вот как? — По лицу герцога стало видно, что это сообщение слегка расстроило его и могло поставить в неловкое положение в глазах гостя. Он взглянул на Хольгера, но тот ничего не слышал, поскольку увлеченно беседовал с управляющим. — У короля много дел, поэтому он и не успел поговорить о нашем Хельсингере, — вышел из положения Бьергюльф и, потеряв интерес к беседе, умолк.