Кольцо Волка

— А ты уверена, что твой Максим не плод твоей же больной фантазии или порождение твоего неудовлетворенного либидо? — осведомилась она. — Уж очень красиво все выходит! Где подвох?

— Вот и я хочу знать — где! — кивнул я. — Вернее, совсем не хочу знать! Вернее одна половина хочет, а другая нет!…

Я совсем запуталась.

— И что мне теперь делать, Том? Мне нужно еще Катьке как-то все это объяснить!

— Можно кинуть кости, — предложила Тома, — или, хочешь, погадаем на картах на трефового короля?

Я замотала головой.

— Не хочу никакого короля! Давай зеркало.

— Ну, хорошо!

Тома вздохнула и развернула к себе круглое зеркало на кованой ножке, стоящее на столе.

— Сейчас я к нему подключусь, а ты будешь смотреть. Будь мы дома, все было бы проще!

— Сколько тебе времени понадобиться?

— Минут десять.

— Я покурю?

Тома коротко взглянула на меня.

— Так приперло? — сочувственно кивнула она и придвинула ко мне индийскую металлическую пепельницу с вычеканенным на ней третьим глазом.

Я закурила, откинувшись на спинку кресла и поставив пепельницу к себе на колени. Тома поставила свечку под зеркало и, уставившись в свое отражение, зашептала на грузинском языке заклинание. Огонек свечи дрогнул, вытянулся, заплясал и перекинулся на зеркальные края. В огромных зрачках моей подруги отразилось их полыхание и вытягивающийся в центре стекла коридор бесконечности, заливаемый всполохами пламени.

Я нервно курила одну сигарету за другой, не замечая, как быстро пустеет пачка, и чувствуя легкое головокружение. Через десять обещанных минут, в конце коридора показался призрачный образ Томиной спальни в пастельных тонах, а затем, замерцало и повернулось к ней квадратное зеркало на прикроватной тумбочке, обрамленное в старинную чеканную раму.

— Готово! — сказала Тома, поднимаясь со своего кресла. — Я тебя покину. Закончишь — позовешь.

Она вышла, тщательно прикрыв за собою дверь. Я ткнула очередную сигарету прямо в третий глаз, и пересела на Томино место. На мгновенье закрыла глаза, сосредотачиваясь, а затем заглянула в туманную поверхность волшебного стекла. Следовало сформулировать конкретный вопрос, ответ на который я хотела бы получить, но в моей голове царил такой хаос, что я просто уставилась в зеркало, совершенно не представляя, что я там увижу.

Туман заклубился, но рассеиваться не спешил. Видимо, волшебное стекло пребывало в недоумении, не понимая, чего от него хотят. А я вдруг вспомнила, как Максим закрывал глаза, когда я достаточно бесстыдно целовала его, и снова ударилась в краску. Зеркало обрадовано мигнуло и показало мою спальню. На кровати двое слились в объятиях. Женщина кусала губы, чтобы стоны наслаждения не разбудили спящую в соседней комнате девочку. Этой женщиной была я. Я наклонилась вперед, жадно разглядывая открывшуюся картину. Это мое белое бледное тело, позеленевшее под светом офисных ламп так называемого дневного света, так выглядит со стороны? Завтра же иду в солярий! А вот у моего партнера была просто шикарная фигура. Я, раскрыв рот, разглядывала все подробности наших будущих любовных ласк. Зеркало показывало их подробно и со вкусом, выбирая наиболее удачные ракурсы — видно, и само получало от этого удовольствие. Затем я увидела себя на балконе, разглядывающей опустевшую пачку сигарет, которая вспыхнула на моей ладони и упорхнула в ночь оранжевым мотыльком. Его крылья внезапно выросли и два красных глаза глянули на меня, а по крыше машины пронеслась темная тень. Шедшая рядом со мной Катька ничего не замечала. Она весело щебетала, делясь событиями дня, а тень, взмахнув огромными — метра в два размахом — крыльями, унеслась в темное небо. Пригвожденная ужасом к креслу, я не могла оторвать взгляда от проклятого стекла. Видимо, почувствовав мое состояние, зеркало совсем уж запуталось, потому что стало показывать прошлое, а не будущее — в туманной зыби показались островерхие крыши с ангелами и стягами, красные кирпичи стен, фигура Максима в тулупе и валенках, тяжело ступающая по тропинке у стены. А затем все кануло в темноту, и в этой темноте я увидела лицо человека, которого все считали пропавшим без вести. Страшно постаревший и изможденный, на меня смотрел бывший муж, а за его спиной угадывалось какое-то огромное пустое пространство. Впрочем, совсем пустым оно не было — гибкие красноглазые тени кишели там, скользя по стенам и карабкаясь по потолку.

— Кира! — услышала я страшно измененный хриплый голос, — Помоги мне, Кира!

Это было уже слишком! Я рванулась к нему, ударилась лицом о зеркало, вскрикнула и сползла с кресла на пол. А хриплый голос все звучал и звучал в моих ушах, выворачивая душу наизнанку…

***

Я очнулась от резкого света и запаха. Запах отдалился, и, щуря заслезившиеся глаза, я разглядела бледную как смерть Томку, склонившуюся надо мной с хрустальным фиалом в руке, и взволнованное лицо Вики, на чьих коленях, оказывается, лежала моя голова!

— Я встаю, встаю! — пробормотала я, пытаясь встать, в то время как они в один голос убеждали меня еще полежать.