Кольцо Волка

Я резко развернулась, готовясь снова ударить заклинанием, но Максим опередил меня. Когда я толкнула его, он упал и быстро перекатился, хватая пистолет, лежащий на земле, затем встал на одно колено и выпустил во второго чужака всю обойму. Отдача отбросила тело далеко прочь. Но я знала, что это не конец. Я, уже почти механически, зачерпнула силу кольца и снова бросила заклинание, заставив раненого нетопыря вспыхнуть. Максим заворожено смотрел, как поднимается со снега черная крылатая тень, продолжая гореть, как идет на нас, покачиваясь на кривых лапах, а затем рассыпается пеплом. Раздавшееся сзади рычание привело его в себя. Мы одновременно обернулись. Бородатый, превратившийся в тварь, с размахом крыльев не менее двух с половиной метров, пытался взлететь, очумело тряся головой, а на его передней лапе горел оранжевым пламенем готовый отправиться в нашу сторону файерболл. За мгновение до того, как Максим, придя в себя, расстрелял его из второго пистолета, невесть когда и откуда оказавшегося в его руке, а я выпустила заклинание, огненный шар снялся с ладони нетопыря и, набирая скорость, направился к нам. Было слишком поздно, чтобы попытаться его отбить. Поэтому я прыгнула к Максиму и прижалась к нему всем телом, следя внутренним зрением, как голубой фонтан силы расправляет перед нами щит, ударившись об который файерболл взорвался с громким хлопком, раскидывая вокруг огненные стрелы.

Я лихорадочно искала глазами кота. Жалобно мяукнув, тот выскочил из кустов и бросился ко мне. А я, в свою очередь к нему, протягивая руки и причитая. Кот прыгнул мне на грудь и принялся ласкаться, громко мурча. Я же торопливо ощупывала и оглядывала его, ища боевые раны. К счастью, таковых не оказалось.

— Ты ведь не все мне сказала, да? — услышала я голос Максима из-за спины.

Он сидел на корточках рядом с черным кольцом пепла, оставшимся от бородатого.

— Да, — честно ответила я. — Но ты бы мне все равно не поверил! До этого момента!

— Мог бы сам догадаться! — буркнул Максим, поднимаясь на ноги и перезаряжая пистолеты. — Видел же, что у тебя полно книг про всякую нечисть! Вот серебряных пуль у меня и нет!

Он убрал оружие и достал карту.

— Бежать еще сможешь? — поинтересовался он. — Мы ведь себя раскрыли!

— Смогу! — пообещала я.

И мы побежали.

Действие зелья еще не закончилось. А вот с кольцом стало происходить что-то странное — я перестала ощущать его тяжесть. Я давно привыкла к ней, и поэтому не сразу поняла, что что-то не так. А когда поняла, было уже поздно. Мы выскочили на разбитую проселочную дорогу, и остановились по колено в грязи, словно наткнулись на воздушную стену. Мы оказались в точке полного отрицания.

— Что? — спросил Максим, не сразу поняв, почему я остановилась.

А я, словно завороженная, смотрела на обугленный скрюченный ствол ели, угрожающе наклонившийся над дорогой. Именно под ним нашли сгоревшую машину Игоря. А весенняя зелень на обочине дороги была забросана черным пеплом от останков нетопырей и щедро залита человеческой кровью. Его кровью. Но, черт возьми, я до сего момента, не знала этого! А теперь увидела так ясно, словно это случилось пару минут назад.

— Это здесь? — снова спросил Максим, оглядываясь и доставая оба пистолета. — Сколько тебе потребуется времени?

— Не знаю!

Я затрясла головой, пытаясь выгнать из сознания навязчивые картинки. Но они, наоборот, становились все ярче. Перекореженная, когда-то черная машина, лежащая на боку, с выбитыми стеклами и следами гари по краям отверстий. Догорающая елочка, скрученная неведомой силой в узел. Она не распрямилась и не ожила до сих пор. Я пошла к ней и прижалась лицом к шершавому стволу, ощущая запах гари и сырости.

— Кира! — услышала я голос Максима, — Смотри глубже, Кира!

Я удивленно обернулась к нему, но он стоял спиной ко мне, держа свои пушки наготове, и поглядывая то на небо, то на Демона, который взобрался на поваленное старое дерево с той стороны обочины — подальше от дорожной грязи.

— Кира! — снова услышала я. — Смотри, Кира!

Я вновь прижалась лбом к стволу и внутренним зрением посмотрела на кольцо. По нему пробегали быстро тускнеющие взблески, а само оно сидело на пальце как-то слишком уж свободно. Повинуясь внезапному порыву, я протянула к нему другую руку, и попыталась снять с пальца. Оно неожиданно подалось и легло мне ладонь. Взблески, бежавшие по ободу, стали ярче. Тонкая паутинка раскручивалась в центре кольца, натягивая ниточки с краев. Огоньки становились все ярче и, устремившись в центр паутины, сошлись в яркой вспышке, на миг ослепивший мои глаза. Когда всполохи, гулявшие под веками, рассеялись, я разглядела маленькую темную комнату, щедро занавешенную тяжелыми тканями от дневного света. На простой больничной кровати, вытянувшись и болезненно морщась, лежал Игорь и смотрел в потолок. Его губы шевелились, и я снова услышала тихое, словно дуновение ветра или последнее дыхание:

— Кира! Смотри глубже, Кира!