Колыбель. Часть первая. Террор

– Говорит пилот орбитального транспортного челнока «Заря-4», лейтенант ВКС России Павел Соловьёв! – последовала короткая пауза, будто говорящий собирался с мыслями, или собирал волю в кулак. – Все вы видели что произошло… Выбора нет, необходимо протаранить челноком один из крупных обломков, иначе через четыре минуты он войдёт в атмосферу Земли и… чёрт его знает, что произойдёт с планетой! Через семь секунд ваши индивидуальные капсулы закроются, и вас катапультирует в открытый космос. Простите и прощайте. Конец связи!

Оглушающая тишина повисла в пассажирском отсеке. Люди бросали друг на друга полные страха взгляды.

Металлические створки сомкнулись через мгновенье после того, как его кресло втянуло вовнутрь капсулы, погрузив Николая в темноту. Лишь небольшой продолговатый иллюминатор давал возможность хоть какого-то обзора. Припав лицом к бронированному стеклу, Николай с жадностью смотрит и смотрит на происходящий вокруг хаос, запоминая каждое мгновение, ведь подобного он уже никогда не увидит, а всё увиденное будет преследовать его до конца жизни, возможно очень короткой.

Капсулу сжатым газом отстреливает в космос вместе с тринадцатью остальными. Николай смотрит сквозь крохотный иллюминатор, как они равномерно и плавно отдаляются от челнока вверх и в стороны. Он видит, как четыре спасательных капсулы, летевшие в сторону станции, столкнулись с её обломками. Видит, как челнок сделал разворот и ринулся с максимальной скоростью в сторону более крупного осколка. Как он столкнулся с роем мелких кусков, оставляя след из мириад искр. Как останки челнока врезались в обломок метеорита, как в последний момент включается разгонный импульс, но через несколько секунд гаснет. Видит, как траектория метеорита немного смещается в сторону.

Застучали мельчайшие обломки по обшивке капсулы, словно градины по железной крыше. На бронированном стекле образовывалась маленькая трещинка, которая постепенно увеличивается. Николай словно в замедленной съёмке смотрит, как ползёт трещина и вдруг краем глаза замечает нечто ярко-синее, мерцающее, резко не похожее на происходящий вокруг ад. В сторону капсулы летит, быстро вращаясь, довольно крупный кусок метеорита. При каждом обороте на одной из его сторон виднеется какая-то треугольная конструкция, излучающая яркий синий свет. Всего несколько метров отделяют капсулу от столкновения с этим обломком.

С удивлением Николай обнаруживает, что мир за пределами капсулы становится расплывчатым, теряет чёткость. Он пробует протереть стекло рукой, но это не даёт никакого эффекта. Синее пятно мелькает в последний раз, веки смыкаются и миллиарды звёзд пропадают, всё становится чёрным. «Наркоз…» – вяло проносится в голове Николая. Последней его мыслью было: – «Надеюсь, что у пилота вышло задуманное… Должно… Обязано получиться…»

ХЕРШЕЛ

Бессмертие. Бесконечная жизнь. Сколько людей мечтали о нём за всё время существования человечества!

О нет, он не был великим художником или поэтом, хотя творцом в каком-то смысле всё же был. И бессмертие ему нужно было не эфемерное, которое живёт в умах и сердцах рода людского, а самое настоящее, плотское.

В средневековье его бы сожгли, предварительно пронзив сердце колом, и назвали бы исчадием ада, чудовищем. К счастью, современный мир стал куда терпимей к разного рода желаниям.

О детстве он помнил мало, только камин и дождь. Потом родители перебрались за океан. Позже уже в юношеском возрасте он узнал причину переезда и долго над ней смеялся. Оказывается, его семья мигрировала за изменившимися финансовыми потоками, словно какие-то грачи или утки!

Впервые о Вечной Жизни он прочёл и задумался ещё в студенчестве, и эта мысль полностью поглотила его, заворожила. Получая наилучшее классическое образование, в промежутках между занятиями и ночными сборами тайного Братства с распитием красного вина из черепов и студенческими загулами, он штудировал древние книги алхимиков об изготовлении Философского камня, Источника вечной жизни, о колдовстве. К концу обучения он понял, какая чушь эти древние трактаты, свитки и пыльные гримуары. Настоящее бессмертие можно обрести лишь благодаря научным изысканиям, изобретениям, прорывным технологиям в области медицины и биологии.

Практически каждый его внутренний орган был пересажен, некоторые не единожды. В его дёснах выросли новые зубы из дёсен детей, в его груди билось очередное донорское сердце. Его кожа перенесла бессчётное количество трансплантаций и пластических операций. Чем не монстр профессора Франкенштейна? Вот только и профессором и монстром был он сам. Но этими бессчётными операциями он сам себя загнал в ловушку – его собственное ДНК настолько изменилось из-за трансплантированных органов, что клонирование тела выдавало непредсказуемый результат!