Колыбель для мага

Новая знакомая налила вино в дивные бокалы тонкого радужного стекла с выписанными золотом изображениями цветов и птиц и принялась расспрашивать Аннеке. Она была сама доброжелательность. Аннеке рассказала, как приехала в Ахт, где поселилась, немного (совсем немного) о детстве в деревне и о наставнице. Нагути-ко оживилась: оказывается, имя Тэш в Ахте было довольно широко известно, во всяком случае, отец Нагути-ко в молодости ездил к ней посоветоваться по поводу лечения знатного пациента. «Конечно, всю славу за это излечение отец забрал себе вместе со щедрым гонораром», — со смехом добавила Нагути-ко.

И разговор двух девушек мигом перешел на профессиональные вопросы и продолжался в этом русле несколько часов. Обсуждали травы, способы их заготовления и составление сборов, методики гаданий, магические кремы и косметику. В последнем вопросе Аннеке открыла для себя много нового: с просьбами улучшить свою внешность дома к ней обращались лишь молоденькие девушки, мечтающие очаровать деревенских парней. Но недостатки их часто были лишь воображаемыми, а деревенские юноши не так уж требовательны к женской красоте, была бы не рябая, не хромая и не кривая. А здесь, в Ахте, Аннеке уж пару раз становилась в тупик, как возвратить хоть какое-то подобие красивой внешности женщинам, разрушенным годами и страстями, не прибегая полностью к иллюзиям.

Промыли косточки старосте гильдии. Эта высокомерная дама, оказывается, относилась к молоденьким знахаркам очень ревниво и неодобрительно. Она успела страшно надоесть Нагути-ко, придираясь к ней по всяким пустякам, в основном из-за жалоб старой карги гадальщицы Цереты, живущей в пяти кварталах отсюда, у которой Нагути-ко, по ее словам, отбивала клиентов.

— Ну что я могу сделать, если ее клиенты переходят ко мне? — изливалась Нагути-ко, — Надо быть не такой мрачной и больше утешать советующихся да помогать отвратить беду. В конце концов, все мы когда-нибудь состаримся и умрем, даже волшебницы, хоть и не так скоро, а жизнь состоит не только из черных, но и из радужных полос. Рассказывай беднягам больше о радостях, да поменьше осуждай их слабости, сама не ангел, и люди к тебе потянутся! А я тут при чем, если она одним своим видом да палкой своей с головой чудовища всех отпугивает? И не уеду отсюда, пусть не ждет. Так ей и сказала!

Аннеке сочувственно кивала головой, вспоминая своего соседа-недруга Лепроя.

Когда все сладости были съедены, вино допито, а горла и языки девушек распухли от болтовни, Аннеке засобиралась домой. Нагути-ко и Паунседета в один голос уговаривали гостью не тащиться в ночь по опасным и неосвещенным улицам малознакомого города, а остаться и переночевать. В домике имелась комната для гостей. Хотя она и пустовала много лет, но аккуратная Паунседета поддерживала там порядок, регулярно проветривала и вытирала пыль.

Но Аннеке почему-то была уверена, что Бауглок, не обнаружив ее вечером дома, с неудержимой энергией примется за поиски, причем использует все свои многочисленные и разнообразные знакомства.

Она представила себе врывающуюся в дом Нагути-ко в ее поисках компанию бывших каторжников, зарабатывающих на жизнь переноской тяжестей на ярмарке и являющихся каждый вечер в «Петуха и Кастрюлю» пропустить по кружечке пива. Что стоило предупредить Бауглока? Но ничего не поделаешь, теперь надо возвращаться назад.

Тут Аннеке вспомнила, что шла к дому Нагути-ко под воздействием собственного заклинания, а сплести чары для возвращения не озаботилась. Самой найти дорогу в темноте затруднительно: хоть и горят на многих улицах тусклые масляные светильники, {в основном у дверей домов, принадлежащих состоятельным горожанам}, счастья от них немного. На робкий вопрос Аннеке о возможности найма провожатого Паунседета с энтузиазмом вызвалась довести ее домой.

Она отлично знает «Петуха и Кастрюлю», в молодости частенько забегала туда зимними вечерами погреться и выпить чашечку горячего пунша, а возвращаться ночью одна ничуточки не боится: пусть попробует кто ее обидеть, ее, всем известную кормилицу самой Нагути-ко! Не понадобится и злое колдовство, горожане сами сживут супостатов со свету! С этим Аннеке и Нагути-ко сердечно распрощались и договорились встречаться как можно чаще.

— Ты обязательно приходи. Здесь так скучно, сама увидишь. Совершенно не с кем поговорить. Клиенты что? Клиентов интересуют лишь свои собственные беды, ты для них — всего лишь средство, вроде клизмы, горячей припарки и отвара из трав: принимать столько-то раз, цена такая-то. Они уходят, а ты остаешься… Не со старой Церетой же разговаривать. — говорила, стоя на пороге, Нагути-ко.

— А что, это идея! Зайди к Церете, пожалуйся ей на судьбу, спроси совета да попросись в ученицы!

Нагути-ко весело расхохоталась:

— Ну нет, уж лучше я зайду к старосте гильдии и скажу ей, что она уродка и бездарно колдует. Ей-ей, последствия будут менее неприятными.