Колыбель. Двадцать первый век подходит к концу. Часть 2

Аннет с матерью поместили под домашний арест на время расследования, их телефонные разговоры прослушивались, постоянно брались и перепроверялись показания. Мари досталось больше – её не посадили под домашний арест, так как она не разговаривала с отцом больше трёх месяцев, и журналисты не давали ей прохода.

Тело отца они так и не увидели, вместо гроба привезли жестяную банку с прахом после кремации, молча вручили и ушли. В ту ночь Аннет не сомкнула глаз – сидела на кухне за столом, на котором стояла банка с прахом её отца. Именно тогда она вспомнила о том странном разговоре на своё шестнадцатилетние, о записке с номером телефона. Наутро в её голове созрел план действий.

В первое же утро после окончания домашнего ареста Аннет выскользнула из дома с сумкой самых необходимых вещей и с прижатой к груди жестяной урной с прахом отца. В квартале от дома её ждал Анри, теперь уже бывший парень, но всё ещё друг, на своём новеньком спортивном электрокаре. Его родители, люди довольно известные в Париже, запретили ему встречаться с Аннет, но тайком они продолжали общаться, хоть и не так как прежде. Он отвёз девушку в местечко на севере от Парижа, туда, где родился отец. Там она развеяла прах над небольшим прудом.

Следующей их остановкой стал прокат электромобилей. Анри оформил на себя неприметный электрокар и Аннет отправилась на юг. Парень хотел отправиться с ней, но Аннет разубедила его, сказала что должна побыть одна и пообещала что не натворит глупостей и отдала записку для матери и сестры, поцеловала на прощание и умчалась подальше, будто бы пытаясь убежать от случившегося.

Греция встретила девушку летней грозой и сильным свежим ветром. Эта страна вышла из Евросоюза и имела тесные связи с Российской Федерацией, а значит, и транспортное сообщение было лучше, проще, а именно это Аннет и было нужно. Все женщины в семействе Мануш имели второе гражданство – греческое, по настоянию матери, гречанки наполовину

Кто-то дотронулся до плеча Аннет и она вздрогнула. Официант извинился и сообщил ей что тут спать нельзя. Аннет извиняется, просит принести ещё крепкого кофе и сразу счёт. На часах без двадцати восемь утра и у неё ещё двадцать минут до открытия больницы. Пока несут заказ Аннет прячет записку с номером обратно в потайной кармашек кошелька и идёт в туалет. Холодная вода и немного макияжа на глаза, чтобы скрыть усталость и вот у неё вполне презентабельный вид. К её возвращению на столе стоит ещё одна чашка крепкого чёрного кофе, Аннет всыпает в него ударную дозу сахара и быстро выпивает. В папочке со счётом она оставляет наличные рубли, снятые с кредитной карточки Анри в аэропорту и выходит из кафе. Жара на улице усилилась, улицы заполонили прохожие, спешащие по своим делам, на одинокую вышедшую из кафе молодую девушку всем всё равно и это нравится Аннет. В Париже для неё подобное отношение окружающих наступит не скоро.

Снова прохлада кондиционированного воздуха больничного холла, снова стойка регистратуры, но женщина за стеклянной перегородкой уже другая – моложе, бодрее и со свежим макияжем и в белоснежном халате. Аннет повторяет свой вопрос о просьбе повидать определённого пациента. Женщина что-то вводит через голографический интерфейс в терминал и пару секунд спустя сообщает, что проведать пациента невозможно, что тот в специальной охраняемой палате, что допуск только по специальным пропускам, что ей очень жаль и что она ничем не может помочь. Аннет догадывалась о том, что подобное развитие событий вероятно и продолжала настаивать, говорила, что прилетела издалека, но женщина в халате казалась непробиваемой. Тогда Аннет потребовала позвать того, кто может дать ей пропуск и через некоторое время сопротивлений женщина за стойкой регистратуры набрала номер внутренней видеосвязи и попросила отойти от стойки и ждать.

Тридцать минут спустя Аннет видит как из лифта выходит высокий крепкий человек в лёгком сером костюме, без галстука. Лицо его ничего не выражает, однако взгляд внимательный. Он подходит к Аннет, здоровается и предлагает пройти с ним. Они заходят в лифт, человек в костюме достаёт ключ и вставляет в замочную скважину на панели управления. Лифт закрывает двери и движется вверх, на табло высвечиваются этажи. Лифт останавливается на шестом, хотя кнопок на панели управления всего пять. Человек вынимает ключ и двери открываются. Они выходят в коридор и сворачивают в первый же кабинет от лифта. В небольшом, хорошо освещённом кабинете, на одном из двух кресел для посетителей сидит невысокий человек в белом халате поверх костюма. Человек, встретивший её, сел за стол.

– Присаживайтесь, – спокойно и немного устало раздалось из-за стола. Аннет послушно села на свободное кресло и взглянула на сидящего рядом человека – голову покрывали начинающие редеть седые кучерявые волосы, зачёсанные назад, смуглая кожа, аккуратные седые усы. – Это Кабир Ошович Мусалиев, профессор нейрохирургии. Меня можете называть Пётр Семёнович.

– Меня зовут Аннет Мануш, я… – начинает представляться Аннет, но Пётр Семёнович прерывает её.