Колыбель в клюве аиста

- Что понадобилось птичке в наших краях?

- По делу приехал, - выдавил Мустафа.

- Какому делу?

Мустафа сжался.

- К кому приехал?

- Ни к кому, - обрезал пацан.

И вдруг, когда, казалось, наметился лад, он взорвался, выпалил в слезах:

- Не хотел я! Не хотел!

- Да все нормально, дурья башка, - начал успокаивать Рахманов.

- Я знаю, знаю, что значит "нормально". Посадите...

- Кто? Кого? Куда?

- Знаем куда...

Рахманов взглянул на меня, на дверь, и я, догадавшись о просьбе оставить их наедине, засобирался:

- Пожалуй, пойду.

- Загляни через часок.

2

Время убил в парке за шахматами. Конечно, никакой игры не получилось, мысли то и дело возвращались к происшествию. К тому же партнер за шахматным столом попался преехиднейший. Старикашка-пенсионер, сопровождавший каждый ход репликами вроде: "Гляди, чего захотел! На туру нацелился... Хочет сожрать. Кишка тонка..." или (в случае очевидного неудачного выпада соперника): "Вот молодец! Хитро закрутил! Мыслитель! Спиноза!.."

Я, сдав партию, вернулся в училище. Дежурка оказалась пуста. Молчал телефон, не скрипели сидения на расшатанной скамье - не было ничего такого, что говорило о напряжении. Я поднял скомканный листочек, брошенный Рахмановым в мусорную корзину, разгладил на ладони. Листочек оказался обыкновенным телеграфным бланком с текстом телеграммы, написанным рукой - ну, конечно! - Мустафы. Мустафа просил прислать деньги. Я держал в руках черновик телеграммы, возможно, первый вариант, потому что большинство слов в тексте, скорее из-за экономии денег, были зачеркнуты, причем другой ручкой. Сочинял телеграмму пацан, судя по проставленной дате, сегодня, несколько часов тому назад.

Из рассказа самого Мустафы и со слов Рахманова потом история с телеграммой проступила в деталях - я увидел, как Мустафа... протягивает в окошко заполненный бланк - телеграфистка молниеносно пересчитывает знаки - определяет плату, что-то в пределах трех рублей - о, ужас! - у него, у Мустафы, в наличии всего около двух рублей (НЗ не в счет!). Пацан, краснея, берет новый бланк, усаживается за стол и медленно, тщательно обдумывая каждое слово, составляет телеграмму. В Нальчик. Ему нужно тридцать рублей (НЗ не в счет), чтобы дотянуть до чего-то - чего? До устройства на работу?.. Или... Жаль, что отнесся он к составлению телеграммы не совсем серьезно - для него это урок, пусть небольшой, но урок, притом наглядный - теперь ему ясно, насколько велика цена слов... Позже, со слов самого Мустафы, выяснилось, что так оно и произошло.

Мустафа сидел за огромным овальным столом наедине с телеграфным бланком. Рядом с незнакомым мужчиной, полным, в шляпе-тирольке с короткими полями и пузатым портфелем - наверняка командированным, для которого составить телеграмму - все равно, что щелкать семечки. Дяденька писал, да так стремительно, что Мустафа краем глаза - будто невзначай, но в действительности зырко - смог, хотя и с трудом, прочесть и запомнить текст телеграммы: "Вылетаю завтра первым рейсом позвоните на работу встретить меня хорошо Папа". Дяденька рванул к окошечку, за ним устремился и Мустафа... Дяденька вручил бланк - девушка молниеносно подсчитала знаки, причем начиная с адреса - раз, два, три, четыре... назвала плату - Мустафе не удалось услышать, какую именно сумму назвала телеграфистка, и теперь все внимание сосредоточилось на дальнейших действиях девушки, очень важно было не упустить ничего в расчетной операции. Ага! Дяденька протягивает рубль - девушка дает(!) сдачу двумя двадцатикопеечными монетами. Итак, ясно: телеграмма стоила дяденьке всего шестьдесят копеек. Мустафа снова садится за овальный стол, ставит перед собой два бланка, старый и новый. Задумывается...

На стул рядом опустилась старушка с бланком.

- Сынок, - обратилась она к пацану, - помоги. Не знаю, с какого конца подступиться.

Мустафа с удовольствием взял из рук старой женщины бланк.

- Тебе куда, мамаша? - спросил он голосом бывалого дяденьки.

- В Тюмень, сынок, - старушка протянула на замусоленном клочке бумаги адрес. - Напиши, что вышла из больницы, жива-здорова, дома хорошо. Живу в достатке, в тепле. Что посылку, слава Богу, получила. Дошла в целости, сохранности. Напиши, чтобы не беспокоилась дочь, берегла себя, детишек берегла. А за посылку спасибо.

- Денег у тебя, мамаша, много? - поинтересовался Мустафа.

Что за деньги? - не поняла та.

- За телеграмму платить.

- Заплачу, как же.

- Две копейки за слово.

Текстом телеграммы, составленным для старушки, Мустафа остался доволен. Звучал он так: "Вышла из больницы посылку получила не беспокойся у меня хорошо..." Свою телеграмму он набросал бойко: "Срочно вышлите тридцать рублей до востребования главпочта меня хорошо Мустафа".