Колыбельная

Зина не посмела ослушаться. Страх ушел. Она почувствовала обычную пустоту в голове, словно ее голова была стоящим на плите чайником, в котором выкипают последние мысли. Мужчина привел ее в квартиру, захламленную антиквариатом, пропахшую мужским потом и пивом. Велел раздеваться. Зина разделась, потому что предпочитала слушаться мужчин. Вся ее жизнь была построена на послушании. Она знала, что, если не будет слушаться, ее побьют. Сначала ее бил отец, потом молодой человек, с которым она встречалась, затем сутенер. Мужчина повесил шубу сушиться, порылся в шкафу и нашел для Зины платье; оно было старомодное и на размер больше, чем надо, но Зина его надела. Мужчина принес ей чашку горячего чая. Зина не любила чай. Она вообще не любила безалкогольные напитки, предпочитая пить коньяк, но всё равно взяла чашку и выпила чай до дна. Мужчина сидел на полу рядом с грудой старых пластинок. Зина спросила, как его зовут; он не ответил. Зина опустилась рядом с ним на пол, стала перебирать пластинки. Пластинок было много. Зина не узнавала имен исполнителей, потому что никогда не интересовалась музыкой. Она выбрала пластинку наугад и протянула мужчине, чтоб он поставил ее, но тот будто не заметил протянутой руки.

– Ты обижаешься на меня за что-то? – спросила Зина.

Он покачал головой:

– Нет.

– Спасибо, что спас, – сказала Зина.

– Я не спасал тебя, – сказал он. – И я не знаю, что теперь с тобой делать.

– Я подожду, когда одежда высохнет, и уйду, – пообещала Зина.

– Кто тот человек, который ударил тебя?

– Это мой жених, – сказала Зина. – Он правильно сделал, что ударил меня; я ему дерзила.

– Дерзила?

– Он попросил меня о маленьком одолжении, а я накинулась на него с упреками, – объяснила Зина. – Это было нехорошо с моей стороны.

– Ты любишь его?

– Конечно. – Зина вертела в руках пластинку. – Он умный. Я люблю его за ум и идеи; ты знаешь, у него в голове много разных идей, как сделать мир лучше. Он действительно умный человек, мой Мишенька, и я могу слушать его часами, пусть даже половины не понимаю. – Она вздохнула. – Однако у него, как и у всякого мужчины, есть свои потребности, и он сердится, если я не выполняю его желания в срок. – Она повернула голову. – И все-таки: как тебя зовут?

– Танич.

– Какое странное имя.

– Это не имя, а фамилия.

– А имя у тебя есть?

– Есть.

Зина не знала, что еще можно спросить в такой ситуации, и стала бродить по комнатам, рассматривая старые вещи. Танич сидел на полу и думал, как ему поступить. Сначала у него была мысль убить Зину, потому что он давно хотел убить взрослого человека, но потом он вспомнил, что придется возиться с телом, и ему стало лень. К тому же, чтоб убить, не стоило приглашать жертву в свою квартиру, это слишком рискованно.