Колыбельная для мужчин

– Мне необходимо поговорить с ней, мистер Денвере. – Очевидно, она пыталась взять его измором. – Адриа Нэш заявила, что является Лондой Денвере, и после этого на нее было совершено нападение в пригородном мотеле неизвестным лицом. «Пост» хочет взять у нее интервью, чтобы она могла высказать свою точку зрения на событие…

Закари бросил трубку и переключил аппарат на автоответчик. Он устал от репортеров, полиции и вообще всей этой суеты. Телефон тут же зазвонил вновь.

Зак только что вернулся на ранчо после трех бездарных часов, проведенных в офисе. Часть репортеров, ожидавших от него заявления, надоедала Терри по телефону, другая расположилась в конторе, как у себя дома, поглощая его кофе, при этом критикуя его качество. И заявление последовало. Причем в таких непечатных выражениях, что большинство репортеров, поняв намек, ретировались. Но двое самых крепких и прожженных задержались в надежде, что Зак все-таки «расколется» и сообщит им хоть какие-то крупицы информации, позволяющие их материалам выгодно отличиться от заметок других собратьев по перу.

Он не стал с ними связываться, а просто приказал Терри закрыть контору до конца недели, положил кое-какие документы в кейс и засунул под мышку пару синек. Потом выставил дотошных представителей прессы из офиса, забрался в автомобиль и как сумасшедший помчался обратно на ранчо, в самую гущу событий.

Если бы он не хотел оставаться на связи с полицией Эстакады и Портленда, то отключил бы все телефоны в доме. Кроме того, Зак ожидал новостей от Свини. При мысли об этом скользком типе его охватило беспокойство. Прошло уже два дня с тех пор, как он разговаривал с ним, и, если верить Джейсону, от него до сих пор не было никаких известий.

Может быть, этот мерзкий детектив что-то скрывает от него? Или Джейсон?

После нападения на Адриа Зак не доверял никому.

Когда он вылез из джипа, в лицо ему ударил заряд ледяного ветра. Хотя в местах пониже снег растаял, в предгорьях он еще лежал тонким слоем. Небо было чистым, если не считать нескольких облачков, собравшихся вокруг самых высоких пиков. Солнце стояло высоко, но совсем не грело. В любой другой день он был бы рад этому бодрящему воздуху, предвестнику зимы. Но не сегодня.

На ранчо было не так уж трудно проникнуть, и, пока он не избавится от репортеров и фотографов, то и дело появлявшихся возле главного входа, ему будет не до красот природы.

К счастью, Мэнни решил взять ситуацию в свои руки аборигена-американца. Превосходно изобразив на лице маску сурового индейского воина, он накинул на плечи толстое одеяло и в своем пикапе занял позицию у центральных ворот, положив на приборную доску нешуточного вида ружье, а на одном из заборных столбов появилась хорошо видная с дороги вывеска: «Проезда нет!».

Никто не подозревал о том, что ружье не заряжено и что Мэнни Клирвотер, по его же собственному признанию, был наихудшим стрелком во всем округе и самым добродушным человеком из всех, кого Зак когда-либо встречал. Мрачного выражения его лица, оттененного черной фетровой шляпой, украшенной серебряным галуном и перьями, оказалось вполне достаточно даже для самых настырных журналистов.

До поры до времени.

Везя Адриа сюда, Зак хотел, чтобы она немного отдохнула и поправилась, и надеялся, что ажиотаж вокруг нападения на нее быстро спадет. Но его план полностью провалился, и теперь, казалось, все знали, где она находилась.

Включая и человека, причинившего ей зло. Он почувствовал, как все его мышцы напряглись. Поскольку Адриа отказалась от защиты полиции, Зак чувствовал личную ответственность за ее безопасность. И за ее жизнь. Но создавалось такое впечатление, будто весь мир, даже сама Адриа, были против него.

Главное заключалось в том, что и здесь она не была в безопасности. И это его беспокоило. Очень беспокоило.

Он обнаружил девушку возле конюшен, ее иссиня-черные волосы блестели в солнечном свете. Закинув руки за верхнюю перекладину изгороди, она наблюдала за табунчиком кобыл с подросшими жеребятами.

По покрытому высохшей травой загону, поднимая и кружа опавшие листья и густую пыль, гулял ветер. Лошади лениво переходили от одного пожелтевшего кустика к другому. Их короткая шерсть казалась неухоженной и неровной из-за того, что уже начала меняться на более густую, зимнюю.

Не замечая, что он стоит позади нее, она сменила позу и повернулась к нему в профиль. При виде этого у него сжалось сердце, и он приказал себе забыть о том, что она женщина.

– Ты стала популярной. В доме оборвали телефон.

– А как ты думаешь, почему я ушла оттуда? – Она провела пальцем по пыльной поверхности верхней жерди. Щеки ее от холода порозовели. – Сначала я пыталась разговаривать с ними, но вопросы становились все труднее, и я решила сделать перерыв.

– Мэнни следит за воротами, а автоответчик позволит нам не упустить нужные звонки. – Зак пристроился рядом с ней, поставив ногу на нижнюю жердь. Делая вид, что рассматривает что-то на горизонте, он спросил: – Как ты себя чувствуешь?