Колыбельная для смерти

Лиза не стала вступать в бесполезные диалоги, которые отняли бы у нее время, а сосредоточилась на том, чтобы открыть воображаемый проход. Дверь была тяжелой, из темного и растрескавшегося дерева, поросшая плесенью и лишайником. С трудом, налегая на нее не плечом, а сконцентрированной внутренней силой, девушке удалось приоткрыть ее настолько, чтобы суметь протиснуться в образовавшуюся щель. За дверью оказалась ведущая вниз каменная лестница, и Лиза, оставив у двери свой «якорь» – любовь к Инге, отцу и брату, начала спускаться. На узких сырых ступенях, поросших мохом, то и дело оскальзывалась нога, а поручней, чтобы ухватиться, не было. Ей ничего не оставалось, как придерживаться сырой каменной стены. Ладонь не раз касалась желейных телец усеявших камень мокриц, и девушка еле сдерживала крик отвращения. Лестница сворачивалась в тугую воронку, ее ступени, чем ниже Лиза спускалась, становились у́же и круче. Свет, сочившийся в брешь из привычного ей мира, таял в сумраке. И последние бесконечные метры Лиза спускалась в кромешной тьме. Рядом раздавалось шуршание, по ее щеке пробежали чьи-то цепкие лапки, на лицо налипла паутина. Стиснув зубы, чтобы не утратить самообладания, Лиза продолжала спускаться. Владлен, похоже, при жизни натворил много неприятных дел, раз его мир оказался таким отвратительным и подлым. Наконец нога нащупала последнюю ступень, и Лиза, ступив на землю, с облегчением перевела дух. Здесь было светлее, и в рассеявшемся сумраке она увидела несколько узких коридоров-туннелей, каждый из которых вскоре обрывался тяжелой дверью. Некоторые из дверей были из тяжелого дерева, другие – из проржавевшего металла. Сплошные или решетчатые, двустворчатые или «одинарные», но все разные. Владлен уже поджидал Лизу в одном из узких коридоров, и когда она подняла на него глаза, плаксиво пожаловался:

– Закрыто.

– Это потому, что вы сердитесь. Ваше негодование закрывает двери и множит коридоры. Вы заблудились, но я могу помочь вам уйти.

– Я не хочу уходить! – выкрикнул Владлен и сжал пальцы в кулаки. Лиза обратила внимание на то, что здесь, в этом месте, он был уже не полупрозрачной тенью, а вполне себе материальным. Таким, каким она его знала.

– Владлен, уже ничего нельзя изменить. Вы ушли, но не желаете этого признавать. Поэтому коридоры закрыты. Но вас больше нет в том мире! А здесь вы обретете настоящий покой, – Лиза махнула в сторону одной из дверей. – Я вас не обманываю. Поверьте, однажды я была там. Там действительно хорошо!

– Ты говоришь, как эти… – прорычал экстрасенс и сурово сдвинул брови. – Они тоже обещали райскую жизнь и вечный покой. А ты посмотри на это!

Владлен сделал рукой широкий жест, и Лиза только сейчас заметила, что коридоры заполнены всякими тварями – от гигантских слизней до шевелящихся змеиных клубков. Жирный паук спустился на паутине прямо перед ее носом, и Лиза в ужасе отпрянула.

– Вот он, мой «рай»! – заорал Владлен. – Обман все это, обман!

– Это потому, что ты и сам не святой, – раздался вдруг за спиной Лизы чужой голос. Девушка быстро оглянулась и увидела спускающуюся к ним по лестнице молодую женщину. Незнакомка остановилась рядом с Лизой и презрительно изогнула тонкий рот.

– Ну, признай, что не заслуживаешь райской жизни, – процедила женщина с еле заметным акцентом. Высокая, тонкая, сухая, с темным круглым лицом и узким разрезом глаз, она не была Лизе знакома, но девушка догадалась, с кем имеет дело.

– Вы Альфия? – уточнила она.

– Она самая. Ты меня звала и обещала помощь.

– А я не хочу никакой помощи! Я хочу вернуться туда! – ткнул пальцем в сторону лестницы Владлен.

– А придется уйти, дорогой, – криво ухмыльнулась Альфия и обратилась к Лизе: – Эта сволочь использовала нас, как и тебя. Силенки собственные у него ничтожные были, не такой уж он сильный, как рекламировал себя! Других использовал. Ты вовремя соскочила. Мне тоже удалось. Но не потому, что он меня отпустил, а потому, что меня убили.

– Кто вас убил?

– Те, против кого я тоже, как и он, пошла. Только я из благородных побуждений. А он, – Альфия указала на Владлена, – потому что почувствовал, что у него отнимают кусок пирога. Мы оба помешали.

– Неправда! – завопил Владлен. – Я тоже из благородных побуждений! В полицию собирался идти. Заявлять! Но мне не дали!

– Кто именно вас убил? – спросила тихо Лиза, игнорируя крики Владлена.

– Люди Вестника. Их много. Правда, меня это уже не касается. Я хочу уйти. Хочу, но меня не пускают.

– Вас держат тут те, которых вы… – Лиза не смогла произнести слово «убили», потому что не знала, как дух Альфии отнесется к такому обвинению.

– Знаю, – горько усмехнулась она. – Я зову их, но они меня не слышат. Я не такая уже сильная, как раньше. Ты гораздо сильнее меня. Позови их, и они уйдут вместе со мной. Они тебя послушают. Как уже послушали однажды, когда ты приказала им оставить мужчину с женщиной в покое. Ты сильная и знаешь об этом.

– Хорошо, – согласилась после недолгих колебаний Лиза. Как позвать тех, кого Альфия убила в пансионате, она догадывалась. Нужно установить контакт, как через фотографию.