Колыбельная для вампиров 4 (СИ)

— Тогда лады, — сказала Рени и уголки её губ дёрнулись в улыбке.

«Хоть и Старейший, а мальчишка мальчишкой. Этот красивый поросёнок воображает, что если спрятался за ментальный щит, то никто не догадается, что у него на уме. Наивный! Пока ты, милый, тасовал у себя на базе формулы и чашки Петри, мы с Томасом перетасовали кучу народа, вытаскивая из них такие потаённые желания, о существовании которых они даже сами не подозревали», — насмешливо подумала она и Штейн ухмыльнулся, закрывая её мысли от Ника. «Кошка, ты недооцениваешь парня. Конечно, он малость отстал от жизни, но он умён и быстро учится. К тому же не забывай, что он из иной культуры и кто знает, что может взбрести ему в голову. Потому будь осторожна и не слишком дави на него. О'кей? Видишь же, что эго у парня размером с Эверест». Рени чуть заметно дёрнула плечом: «Можно подумать, что у вас с Миком оно меньше! Но спасибо за предупреждение».

— Мадам Рената, — Ник поднялся из-за стола. — Пожалуй, я пойду. Спасибо вам за гостеприимство.

— А как же Мари?

— Чтобы помочь ей мне нужна кое-какая аппаратура. Не беспокойтесь, я вернусь и довольно скоро. Не нужно, не провожайте! Кажется, вы не слишком хорошо себя чувствуете. Я бы посоветовал вам прилечь.

— Подожди, я дам тебе ключи…

— На столике в прихожей я видел карточку, с логотипом «РП».

— Да? — Рени наморщила лоб, вспоминая. — Верно! Это мои ключи, можешь их взять.

Когда гость вышел из гостиной, она повернулась к Штейну.

— Томас, ты тоже иди. Судя по осунувшейся физиономии, тебе тоже не мешает поспать. И вообще, женился бы ты, наконец, а то станешь первым вампиром-алкоголиком. Не нужно сверкать на меня глазами, — устало улыбнулась Рени, — а то я не знаю, сколько ты выжираешь водки перед сном.

Раздосадованный Штейн картинно вздохнул.

— Не нужно было звать тебя убираться у меня. Всё равно ты приходила ровно к тому времени, когда я был уже в стельку. Интересно, ты специально дожидалась, когда я буду мало на что способен?

— Не ври! Просто ты знал, что со мной твои фокусы не пройдут, вот ты и прикидывался пьяным.

— Вообще-то, я неплохо понимаю язык пощёчин, то есть, когда женщина бьёт для поощрения, а когда недвусмысленно сообщает: «Отвали! Ты мне не интересен».

— Тем более не понимаю, чего ты добивался, приглашая меня к себе.

— А вдруг? Женщины они такие, сегодня: «Пошёл вон!», а завтра: «Добро пожаловать, милый!» и даже с завтраком наутро.

— Неужели? — усмехнулась Рени. — Я и Мика не баловала завтраками, так что в любом случае твои ожидания были безосновательны.

— Видимо, я был слишком стеснителен с тобой, — сказал Штейн, с расстроенным выражением на физиономии, причём довольно натуральным, но Рени не сочла нужным заметить это.

— Томас, не смеши меня! Уж мне ли не знать, что ты и стеснительность — это несовместимые понятия.

— Дура ты, Кошка! — воскликнул Штейн с досадой. — Между прочим, ты мне действительно очень нравилась, — добавил он и с любопытством воззрился строптивицу, ожидая, что она ответит на это, в общем-то, искреннее признание.

— Какая есть, — фыркнула Рени и отпихнула его от себя. — Руки прочь! А то попрошу Совет ввести в наше законодательство статью за домогательство, и ты падёшь её первой жертвой.

— Ну и поганка! — обиженный Штейн вместе со стулом уехал подальше от неё и сложил руки на груди.

— Я достаточно далеко от тебя? — уточнил он. — Или для верности мне выйти в соседнюю комнату?

— Для верности тебе нужно пойти домой. Томас, честное слово, я не загнусь до прихода Мика.

Несмотря на уговоры, Штейн не уходил. Спустя полчаса он прислушался. «Быстро он обернулся! Видимо, его логово не так уж далеко», — подумал он и картинно зевнул.

— Если ты меня гонишь, пожалуй, я пойду. Только дай слово, что не будешь дожидаться Мика и ляжешь спать.

«Слава богу!» — обрадовалась Рени, не знающая уже как выставить его из дома.

— Клянусь жизнью Мари, — пообещала она.

Видя, что она собралась его провожать, Штейн заставил её снова сесть.

— Ишь чего удумала! — проворчал он. — Я тебе не гость, нечего таскаться следом за мной. Не бойся, я не сопру ваше фамильное серебро.

Штейн напоследок обнял её и, поцеловав в щеку, бесшумно вышел из гостиной. Провожая взглядом красивую, атлетически сложенную фигуру шефа СБ у Рени промелькнула странная догадка, настолько неожиданная, что она постаралась не заострять на ней внимание, решив, что чрезмерно устала и в голову лезет всякая дурь.

Хотя Старейший сказал, что девушка не проснётся, она на всякий случай поднялась наверх. Ник был уже там и повернулся к ней, когда она вошла в комнату. В руке у него была тёмно-коричневая кожаная сумка, очень похожая на старинный саквояж врача. У Палевского тоже была похожая сумка, которую он хранил как память о прошлом.

«Понятно, Томас передал вахту и лишь тогда ушёл домой», — усмехнулась Рени. Присев рядом с девушкой, она отвела упавшую ей на лоб прядку волос. Судя по трагическому выражению лица и заметному подёргиванию лицевых мышц, сон не принёс ей успокоения.

— Как она?