Колыбельная для вампиров 4 (СИ)

Живая тьма всколыхнулась и закрутилась в вихре, который, приблизившись, поглотил Рени, и она оказалась вне времени и пространства, залитая со всех сторон ярчайшим светом, под действием которого её тело стало обретать прозрачность. И хотя сдирание души было сродни горению заживо, с уст гордой королевы вампиров не сорвалось ни единого слова жалобы. Правда, только до тех пор, пока безжалостный свет не начал выжигать её изнутри. Он растворял не только бренное тело Рени, он отбирал у неё воспоминания и чувства. Когда её рассудок был уже готов сорваться в пропасть безумия, изощрённая пытка внезапно закончилась.

Душа, свободная от оков плоти и тяжкого груза памяти, рванулась ввысь — такая же беззаботно-лёгкая, как воздушный шарик в ясном весеннем небе. Она вылетела за пределы атмосферы Земли и, не ведая, что опровергает законы релятивисткой механики, придуманной людьми, с безумной скоростью полетела среди надменных колючих звезд, поющих вечную осанну Создателю. Ощутив её приближение, первородный хаос попытался перехватить посланницу Этана, но она, не желая быть игрушкой в руках Вечности, ускользнула из расставленных сетей. Тогда дорогу ей преградили сгустки живой красноглазой тьмы, но сообразительная душа распалась на мельчайшие составляющие, которым нет названия в человеческом языке, и просочилась через плотное кольцо ловцов. Оказавшись за их кордоном, она вновь образовала единое целое и устремилась к заданной цели.

Наконец впереди показалась двойная звезда и посланница, не снижая скорости, ворвалась внутрь белого карлика, который жадно поглощал свет и материю, и там взорвалась нестерпимо ярким светом, который нёс в себе всё то, что не в силах отобрать даже смерть.

Вспыхнула радость лунной теплой ночи, напоенной ароматом цветов.

Выгнулись дугой на небе огромные семицветные радуги.

Зазвенели пчёлами лениво-сонные полуденные дни лета.

Зашумела разноцветными камешками на дне веселая речка, огибая золотой песчаный плёс.

Вспыхнули капельки росы на луговом разнотравье.

К этим воспоминаниям добавились удивительные чудеса первых наивных свиданий и беспричинное счастье. Сладкая боль разлук и радость долгожданных встреч.

А затем вспыхнуло главное сокровище души — Их Величество Многоликая Любовь; она растворилась последней: растаяла, как хрупкая снежинка на тёплой ладони — такая же невыразимо прекрасная, быстротечная и почти неосязаемая. Когда и эта великая обманщица исчерпала себя, торжественно грянул хор, возносящий аллилуйя Создателю, и, вторя ему, крещендо загремела музыка небесных сфер.

Дар посланницы Этана и неземная мелодия пробудили заключённое в звёздную оболочку существо, и оно осознало себя, как личность. «Создатель! Где это я?» — удивилось оно. Обнаружив поблизости Этана, облачённого в звёздную форму, звёздочка выбросила в его сторону протуберанец, и он радостно встрепенулся. «Ева?» — вопросил он с надеждой. «Да, любимый!» — пришёл ответ, и обрадованный бог со всей своей силой обрушился на тюрьму, которая держала в заключении его любимую, и та порхнула в созданный им крошечный эдем.

— Этан! Ну что за дурацкие шутки? Зачем ты запихал меня в эту мерзкую звезду? — капризно воскликнула Ева. — Дорогой, я понимаю, что ты ревнуешь, но не стоит переходить границы приличий. Представляешь, какие сплетни загуляют, когда знакомые узнают, как ты меня тиранишь?

Не дожидаясь ответа, она огляделась по сторонам и надула губы.

— Фу, какое убожество! И это ты называешь эдемом? — на прекрасном личике появилось озабоченное выражение. — Дорогой, я хочу взглянуть на себя. Уверена, заключение не пошло мне на пользу, и я ужасно выгляжу.

Радость юного бога слегка потускнела, но он не посмел отказать любимой, хотя у него был на счету каждый ман[1] божественной силы.

Глянув в магическое зеркало, Ева ахнула.

— Кошмар! Из-за тебя я превратилась в уродку! Какое счастье, что сейчас меня не видят чванливые задаваки при Сияющем дворе!

— Хватит! — рявкнул Этан. — Это принц Хаоса лишил тебя свободы и разума! А я тот, кто вернул тебе и то и другое!