Колыбельная для вампиров

— Давай-ка вернемся к нашим баранам. Подробности наших личных взаимоотношений обсудим как-нибудь на досуге, а сейчас мне нужно обговорить с тобой некоторые вопросы по работе…

Не слушая его, ошарашенная Эльза отчаянно замотала головой. «Нет, нет и нет! Господи, ужас-то какой! Как в дурном сне! Вот влипла-то как кур во щи!.. Не-е-ет! Все что угодно, но только не женой! Что же делать?.. Бежать, скорее бежать!» Неожиданно она успокоилась и потаенно улыбнулась: «Черт возьми, а спор-то я выиграла! Кто бы мог подумать, что непробиваемый шеф СБ сделает мне предложение. Ура! Теперь я — свободная женщина! Ладно, от Розы я освободилась, и от Томаса сбегу. В конце концов, если шефу так приспичит, то пересплю с ним пару раз, а потом потихоньку сделаю ноги, только он меня и видел! Думаю, Роза с удовольствием переведет меня подальше от штаб-квартиры, как только до нее дойдут слухи о столь заманчивом предложении шефа. Так! Теперь главное — это отвертеться от предложения руки и сердца тигруши. И как мне кажется, самый лучший выход — это слинять по-тихому, не споря с начальством. Тогда Томас точно разозлится, и, думаю, больше матримониальных предложений от него не последует…»

Эльза быстро стянула кольцо с пальца. Штейн был еще на дороге к своему креслу, когда тихо хлопнула дверь. Он быстро обернулся. В кабинете оказалось пусто, зато на видном месте сиротливо лежало роскошное кольцо, за право обладать которым, билась масса вампирских женщин. Его лицо исказилось от неконтролируемого гнева, и серые глаза загорелись серебристым блеском, выдавая его состояние. Он немедленно нажал кнопку вызова охраны.

— Эльзу Тероян срочно в мой кабинет! Окажет сопротивление, связать ловчей нитью и заткнуть рот! — рявкнул он и, сев в кресло, в ожидании уставился на входную дверь.

Спустя некоторое время в приемной раздался невнятный шум, сдавленные вопли и глухие удары. В дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, в кабинет влетела растрепанная Марта, а следом за ней вошли двое молодых людей в форме СБ. Они с бесстрастными лицами держали связанную Эльзу. Согласно приказу, она была спелената ловчей нитью и с заклеенным ртом. Не дав им открыть рот, секретарша возмущенно выпалила:

— Простите, герр Штейн, охранники утверждают, что Вы велели им доставить это прямо к Вам в кабинет.

Она с презрением посмотрела на извивающуюся перепачканную Эльзу и, ловко увернувшись от девушки пытающейся ее пнуть, брезгливо отряхнула рукав снежно-белого обтягивающего костюма.

— Марта, выйди вон. Еще раз ворвешься в мой кабинет без разрешения, пеняй на себя, — холодным тоном произнес Штейн и, уже обращаясь к охранникам, добавил: — Тероян посадите в кресло у камина.

Поникнув, секретарша мгновенно исчезла, а двое охранников прошли в кабинет, держа свою яростно извивающуюся ношу. Девушку небрежно сбросили в кресло у камина, и она протестующее замычала, а затем немедленно попыталась пнуть охранников, но это ей тоже не удалось. Штейн поднял голову от изучаемого документа и недовольно покосился на происходящее безобразие, но охрана, вытянувшись во фронт, невозмутимо щелкнула каблуками и, откозыряв, исчезла за дверью. Тогда он снова погрузился в работу, больше не обращая внимания на свою воинственно настроенную пленницу.

Через пару часов Штейн бросил подозрительный взгляд в сторону кресла у камина, там царила мертвая тишина. Девушка больше не вертелась, пытаясь освободиться, и не издавала сдавленных хрипов. Он встал и, зайдя в душевую при кабинете, вышел оттуда, держа в руках смоченное полотенце. Подойдя к креслу, в котором неуклюже притулилась связанная Эльза, он присел на его подлокотник и посмотрел в ее несчастное лицо, перепачканное грязью. На фоне темных полос выделялись две светлые дорожки, проложенные слезами. Штейн вздохнул.

— Дорогая, ты редкостная замарашка. Только тебе удается собрать на себя такое количество грязи в нашей стерильной конторе. Где ты ее находишь, ума не приложу, — мягко сказал он, вытирая испачканное лицо девушки. — Вообще-то я надеялся, что у тебя больше ума, а ты ведешь себя как капризный ребенок. Тебе нужна романтика, дорогая? Ты, наверно, только о ней и думала, когда спорила на меня с сослуживцами?

Штейн оторвал клейкую ленту и насмешливо заглянул в испуганное лицо Эльзы, его глаза опасно сузились.