Колыбельные неведомых улиц. Разговоры с бездомными об их жизни

По словам Романа, большинство продолжало жить у них, процентов семьдесят в „Ночлежке“ жило там уже давно, по одному году и дольше: „ну чего, у них ничего нет. Кто-то двадцать лет отсидел в тюрьме. Пришли, у них ни квартиры, ничего, абсолютно ничего нет. Кто-то вот как Юрка ходит, он вообще два с половиной года на Донбассе пробыл, он жил у нас, потом снова приехал, куда ему ехать, потом снова сюда с Донбасса приехал по ранению… Инвалидов у нас много, пенсионеров. Бывает пенсионер тоже, он никому не нужен: ни детям, никому – его бросили.“

В „Ночлежке“ я также познакомился с пожилой супружеской парой из Москвы. Жили они в небольшом здании котельной. Мужу был шестьдесят один год и звали его Михаил, а жене, Людмиле, было шестьдесят. В столице у супругов была квартира, но, как на беду, они нарвались на мошенников. Квартирные аферисты были знакомыми тридцативосьмилетнего сына супругов и через него стали настойчиво предлагать чете обменять московскую жилплощадь на галичскую. Те категорически отказались, но мошенники не сдавались и продолжали приходить к ним и звонить к ним в дверь.

После долгого лоббирования со стороны сына, в квартире пожилой матери Людмилы была оформлена дарственная на сына, в результате чего она была переписана им на своих друзей. Родителей же убедили обменять квартиру с большой доплатой. Им пообещали квартиру в Галиче, но предсказуемым образом она не была готова к заселению. Официального контракта заключено не было, всё держалось на честном слове друзей сына. В результате, Михаила с Людмилой временно перевезли в Кострому, после чего те около двух лет жили на съёмных квартирах, за которые платили обменщики.