Колыма ты моя, Колыма

– Как что? Живет.

– А почему в лесу-то?

– Увидишь, – негромко хмыкнул в ответ Колыма. – Если хочешь, у него самого спроси – вон он.

Череп поднял голову и посмотрел вперед. Сначала он ничего не увидел, но через секунду от одного из деревьев отделился темный силуэт и шагнул навстречу блатным. Двигался он совершенно бесшумно, словно призрак.

– Вот, Нэхату, это Андрюха, кореш мой, – негромко сказал Колыма, обращаясь к приближающемуся. – И ты, Андрюха, знакомься – это Нэхату, хороший человек.

– Здравствуй, Андрей, – голос у вышедшего навстречу блатным человека, которого Колыма назвал Нэхату, был негромким и с небольшим, но явственным акцентом. Нэхату сделал еще два шага навстречу и протянул Черепу руку.

«Ни фига себе! Это ж нерусский! – промелькнуло в голове у блатного. – Чукча какой-то!»

Нерусских Череп не любил и не понимал. Но, разумеется, сейчас момент для того, чтобы эти чувства показывать, был не очень подходящий. В конце концов, если этот человек может помочь с деньгами и документами, то какая разница, желтая у него рожа или белая?

– Здравствуй, Нэхату, – сказал Череп, пожимая протянутую ему руку.

* * *

Старейшина якутов привел блатных к себе в дом и первым делом принялся накрывать на стол. Старику помогала средних лет женщина и два молчаливых подростка лет четырнадцати. Заговаривать с гостями они не пытались, и блатные уже через минуту-другую практически перестали обращать на них внимание.

«Нехило они тут устроились, – подумал Череп, глядя на появляющуюся на столе копченую медвежатину, прасол из нельмы и горбуши, жареных куропаток, еще пару сортов какого-то мяса, которого он сразу не распознал. – В кабаке за такие разносолы лавэ отвалить пришлось бы немерено, а он так вот, запросто». На столе тем временем появились какие-то лепешки – как объяснил потом Колыма, эти лепешки заменяли якутам хлеб, миска с таежной ягодой, еще одна с солеными грибами.

– Нэхату, а у тебя сигарет нет каких? – спросил Череп, вспомнив о том, что собирался в первую очередь попросить у кента Колымы.

– Сигарет нет, – ответил якут. – Только табак трубочный.

– Ну хоть табаку дай, а то курить охота – сил никаких нет.

Якут вытащил откуда-то из угла коробку с табаком, и оба блатных, свернув себе из газет по самодельной папиросе, вышли за дверь и закурили.

– Есть в жизни счастье, – негромко сказал Колыма, выпуская из легких сизый дым.

– Точно, – кивнул Череп. Он немного помолчал, а потом, понизив голос, спросил: – Колян, а ты в этом чукче твердо уверен? Не стуканет он про нас ментам?

– Не менжуйся, Андрюха. Не тот кадр. Да и обязан он мне крепко.

– За что?

– А вот сейчас за стол сядем и спросишь.

Тем временем хозяин закончил выставлять еду, сел за стол и окликнул блатных:

– Коля, Андрей! Садитесь, поешьте, вы же после тайги голодные.

– Это точно, – ответил Колыма, входя в дом и садясь напротив якута. Его примеру последовал и Череп.

Женщина и два пацана-якута за стол не сели. Видимо, по якутским правилам садиться с гостями и старейшиной за один стол им было не положено. Следующие минут десять тишину в доме старейшины нарушало только похрустывание мелких косточек на зубах блатных – и Колыма, и Череп в самом деле здорово наголодались за время своих странствий по тайге. Сейчас они с огромным удовольствием ели как люди – за нормальным столом и хорошую еду. Правда, Череп все время был напряжен – он ждал, что хозяин начнет расспрашивать их с Колымой о том, как они попали в тайгу, да долго ли по ней шли, да откуда, и почему у них никаких вещей с собой нет... В общем, начнет задавать вопросы, отвечать на которые им с Колымой будет трудно.

Однако старый якут молчал. Он тоже спокойно ел, хоть и не так жадно, как его гости, и, казалось, совершенно не интересовался тем, откуда они появились вблизи его дома, словно визиты оборванных людей с синими от наколок руками были здесь делом самым что ни есть обыденным.

Когда первый голод был утолен, Череп решил удовлетворить свое любопытство.

– Нэхату, – он с трудом вспомнил названное ему Колымой имя, – скажи, а откуда вы с Коляном друг друга знаете? Сам он говорить не хочет, советует у тебя спросить.

Нэхату слегка усмехнулся.

– Скромный человек Коля, хвастаться не хочет, вот и не рассказывает. Он мне в восемьдесят первом году жизнь спас, тогда и познакомились.

– А как дело было? – спросил Череп.

– Очень просто. Я тогда в магаданское СИЗО попал, взяли меня по подозрению в убийстве одного охотинспектора. Я там был ни при чем, но пока в этом менты разобрались, я в камере больше месяца просидел. Ну да это ладно, первые недели три все нормально было, народ в камере был приличный, и смотрящий порядок крепко держал. А потом смотрящего по камере перевели куда-то, а его место занял нехороший человек. Смольный его погоняло было.

– Из грузин, – негромко сказал Колыма. – Тогда еще Союз был, на Колыме их много чалилось. Были среди них и нормальные люди, но и отморозки попадались.