Кома. 2024 (СИ)

Как две заговорщицы, мы медленно приблизились к центральному входу в универмаг. Затем так же неторопливо поднялись по широким ступеням и вошли в раскрытые настежь двери магазина. Пройдя сквозь рамку металлодетектора, мы оказались в просторном холле. Как и положено в выходной день (я еще не знала, что суббота уже лет десять была рабочим днем), в универмаге было довольно многолюдно и даже шумно. Основная масса покупателей устремлялась к широкой лестнице, ведущей на второй этаж. На первом же этаже все отделы слева и справа были скрыты высокими пластиковыми матовыми щитами, плотно подогнанными друг к другу. Разглядеть, что происходит за ними не представлялось возможным. Крайне редко кто-то протискивался в довольно узкий проход между щитами справа, а еще реже слева. Я по старой привычке тоже хотела свернуть направо, где, как я помнила, можно было затариться продуктами. Но Мара дернула меня за руку и сказала:

- Нам на второй.

- Но там же гастроном. Нам продукты нужны.

- Забудь про первый этаж. Нам на второй, - тоном, не терпящим возражений, повторила подруга.

Мы быстро миновали ограждение и начали подниматься по лестнице.

- А что на третьем?

- Третий этаж для Высших. Там закупаются чиновники, их жены, дети и все остальные... ну ты понимаешь кто.

Я кивнула.

- Там и качество повыше. В основном весь импорт там. Но и цены заоблачные. Можно рассчитываться даже валютой.

- Совковые "Березки" что ли?

- Типа того. Меня туда не пропустят. А вот тебя - да. Ты же иностранка. И, кстати, третий этаж строго охраняется.

- Да какая я иностранка... Родилась-то я в Неверске, то есть в Солнечногорске, - поправила я себя и подумала о том, что новое название родного города как-то не вяжется с его настоящими реалиями.

- Но ты гражданка другой страны. И скажу честно: тебе повезло, что ты вышла замуж за Свенсона и вовремя свалила из страны.

- Не буду спорить, - согласилась я и мечтательно добавила: - Да... Когда-то я влюбилась в него безумно, хотя он был старше меня на двенадцать лет.

- Да. Тогда он нам казался стариком, - тихонько вздохнув, согласилась Мара.

Тем временем мы поднялись на второй этаж. Горожане бродили между торговыми секциями, что-то покупали, к чему-то приценивались.

Бесшумно работали кондиционеры. Из динамиков, скрытых в потолке, доносилась приятная, спокойная, я бы даже сказала убаюкивающая мелодия. Иногда она прерывалась короткой рекламой, но чаще можно было услышать приятный женский голос: "Мы любим нашу родину. Мы любим Главу Государства. Мы благодарны ему за мир и покой, царящий у нас. Мы счастливы". Я нисколько не сомневалась, что в пожарной сигнализации спрятаны камеры наблюдения, покрывающие каждый сантиметр просторного торгового зала и примыкающего к нему коридора.

- Давай сначала пройдемся по отделу женской одежды, - предложила я. - Купим тебе какую-нибудь обновку.

- Не стоит, Женечка. У меня все есть, - попыталась отказаться Мара, но я видела, что она довольна моим предложением и рада побродить среди стоек с одеждой. Мне даже показалась, что она немного повеселела и ее лицо постепенно приобретает нормальный живой вид.

- Нет уж, милая. Гулять так гулять! Я бы привезла тебе что-нибудь понаряднее, но не знала твоего размера, - жизнерадостно ввернула я и тут же осеклась, припомнив свой неудачный подарок для дочери подруги.

Мы направились к нужному отделу, благополучно прошли через очередной металлодетектор и оказались в царстве местной женской моды. Я потащила Гольскую к металлическим стойкам с изделиями отечественного легпрома. Мы быстро нашли стойку с сорок шестым размером и принялись небрежно передвигать вешалки с так называемыми туалетами. Постепенно я затосковала. Вещи, висевшие на пластмассовых плечиках, трудно было назвать туалетами, а еще сложнее модными. Фасоны платьев мало отличались от тех, которые считались модными еще в пору моей юности. Простые, незамысловатые геометрические расцветки, одной длины рукава, однотипные вырезы и длина чуть ниже колена. Ткани синтетические, дешевые и непрактичные.

Я с жалостью наблюдала за подругой и сочувствовала себе, потому что выбор сделать было просто не реально. От однообразия и безликости одежды сводило скулы. Мара тоже не могла определиться с выбором, но настойчиво вытаскивала из нудной череды то одно платье, то другое.

- Да... туговато у вас с платьями, - наконец не выдержала я. - Пойдем-ка, Гольская, покопаемся в юбках и блузках.

Но и в этом отделе нас ждала та же невеселая картина: темная и убогая одежда, один покрой и стиль. И тут я впервые обратила внимание на то, как была одета сама Мара. Коричневая слегка расклешенная юбка, строгий черный пиджак и черные тупоносые туфли на низком ходу. И только белая блузка немного оживляла всю эту мрачность и безликость в наряде подруги. К слову сказать, многие женщины, окружающие нас, были одеты точно так же. Серо, стандартно и безвкусно.

- А может рванем в обувь? - еще на что-то надеясь, вновь предложила я.

- Знаешь, Максимова, ты права. Мне все-таки нужна новая сумка, - устало и как-то виновато сказала Гольская.

- Хорошо. Потопали в галантерею.