Кома

— Не вижу необходимости оставаться, — ответила я и направилась к выходу, в следующий миг произошло непредвиденное: каким-то образом дохлый хмырь очутился возле двери быстрее меня, он будто воспарил над диваном и перелетел через Львовича, который как раз и был к двери ближе, и настолько стремительны были его действия, что я сперва почувствовала сильную боль в солнечном сплетении, а затем уже, приседая, заметила, что он стоит надо мной. Кто бы ожидал от этого хихикающего суриката, что он способен на такую прыть и на такой удар?

Взяв меня, все еще скрюченную, под локоть, усатый толкнул на прежнее место, сам остался стоять подле, а я, когда пришла в себя, сказала:

— Хорошо же вас мама воспитала.

— Да, бить женщин некрасиво, — согласился со мной Василий Львович и, засмеявшись, погрозил пальцем своему приятелю: — Ай-яй-яй, Егорушка. Поаккуратнее с ней. Это ценный клиент.

— Чего тебе надо?

— Ксения Михайловна, вы же понимаете, что я басен не слушаю. Вы сочиняете какие-то небылицы, и я обязан верить? Я бы не был бизнесменом, если бы верил всем на слово.

— Это не басня. Это правда.

— Пускай, — кивнул он. — Но я должен проверить.

— Так проверяйте ради бога. Я-то куда денусь? Ты ж, зараза, все равно меня найдешь! И за Игорем следишь. И если я вру, я знаю прекрасно, на что ты, сволочь, способен. Так проверяй себе дальше, а я пошла домой.

— Нет, — покачал он головой. — Ты подождешь здесь, пока я не проверю, что это за камень. Егор, вызови специалиста.

— Понял.

Усатый покинул комнату.

— Что ж, а ты пока устроишься со всеми удобствами в отличном подвальном помещении. Извини, что не могу оставить тебя здесь: ко мне скоро придут гости. А ты настройся на длительное ожидание. Лучший ювелир из всех, кого я знаю, живет в другом городе.

При этих словах мое сердце екнуло. Уж не о том ли человеке он говорит? Но он же улетел в Швейцарию. Или это только в моей хорошей жизни он улетел?

Вороной сделал один звонок, в комнату тут же вломились те самые парни из коридора и поволокли меня в подвал.

— Мешок-то на голову не хотите мне надеть? — спросила я по пути, но ребятки не были настроены на беседу.

Помещение было абсолютно пустым. На полу свежий паркет, на стенах обои, видимо, из комнаты планировалось в ближайшем времени что-то сделать полезное. Но что именно ввиду отсутствия мебели сказать невозможно. «Настройся на длительное ожидание», — эти слова показались сейчас издевкой. Как тут можно настроиться? Я села на пол и взгрустнула. Потекли томительные минуты. Мою сумочку Вороной оставил пока у себя, так что следить за временем я не могла: часов на руке не ношу. Да и позвонить никому не могла тоже.

Помещение было отапливаемым, так что вскоре я устроилась комочком возле батареи и приготовилась спать. Однако мысли, бороздившие просторы разума, этому занятию мешали. Голова заболела, я стала ворочаться, да еще и свет лампочек навесного потолка для подвального помещения был слишком уж ярок, в общем, я снова села.

Через долгое время я услышала шаги. Затем дверь открылась, вошел Василий Львович, следом за ним двое парней, один из которых нес стул. На него сел гендиректор «Восхода», а парни остались стоять с двух сторон.

— Удивительная история… — пробормотал главный бандит. — Ювелир подтвердил твои слова. Камень действительно редкий и стоит столько, сколько ты сказала. Откуда познания? — Я молчала. — Ну да, я тоже не люблю разглашать свои источники. Еще он мне сказал приятную новость. Он купит у меня этот камень, правда, по цене ниже аукционной. Зато если у меня будет еще такой же, тогда цена обоих удвоится. Итого в четыре раза больше. Смекаешь?

— Двадцать миллионов. Браво. Мечта идиота.

Один из мужиков рыпнулся в мою сторону, наверно, чтобы показать, как нужно разговаривать с уважаемыми людьми, но Львович остановил его рукой.

— Умеешь считать, молодец.

— Я же экономист.

— Так вот. Расклад у нас следующий. Ты говоришь мне, где нашла этот камень, и я тебя отпускаю. И отстаю от вас навсегда. Или… ну, сама понимаешь. Никакого «или» для тебя нет.

— С радостью бы поделилась информацией. Да не могу. Нашла его на улице, а вот где именно уже и не вспомню, увы.

— Играться со мной вздумала? Зря. Помнишь, как все обратилось для тебя в прошлый раз?

— Как же, — обрадовалась я, — прекрасно помню! Я убила двух твоих людей. Одному перерезала лезвием сонную артерию, второму пробила череп бумерангом.

Василий Львович спрятал гнилую ухмылочку со своего лица, и могу поклясться, на долю секунды на его лице проступил ужас. Но очень быстро он пришел в себя.

— Утверждаешь, что это ты их убила? А не твой хахаль? Хм. Пусть так. Сейчас этот номер не пройдет. Мы все вооружены. А ты нет. И твой парень под прицелом, хотя и не подозревает об этом. Лучше говори. Не заставляй меня действовать грубо.