Кома. Первая и вторая книги

«Мой дорогой Макс!

Надеюсь, у тебя все хорошо? Насчет экзаменов не переживай, ты всегда был умен. Правда, всегда ленился заучивать наизусть и выезжал ты за счет хорошо подвешенного языка и сообразительности. Ну и обаяния, чего уж там. Оценки у тебя всегда были хорошие.

Наша соседка миссис Хорнби передает тебе привет. Наверняка ты не помнишь ее, но уж запах ее пирога с патокой вспомнишь, как только почувствуешь. Макс, за этот пирог ты был готов пойти на все, что угодно. Однажды маленький ты стащил пирог у нее с подоконника. Как мне было стыдно, ведь это я недоглядела за тобой, заболтавшись по телефону с подругой. Представь, Макс, у нее сохранились детские фотографии нашей бабушки, а также на них есть ее мама — наша прабабка — Хоуп Колинз. Второе имя твоя мама получила в честь нее. Я поспрашивала миссис Хорнби о нашей семье. Эта старушенция знает столько сплетен! Просто бесценный источник информации! Ах, Максвелл, в силу малых лет ты вряд ли оценишь память этой старушки, но поверь, я буду счастлива в ее годы иметь такую же цепкую память.

Так вот, прабабка переехала в Глазго после какой-то темной истории и поселилась на рабочей окраине рядом с семьей миссис Хорнби, тогда ее, правда, звали Дейзи Маклинн. Этот милый „цветочек“ — первая сплетница в нашем квартале. Она знает все и обо всех, несмотря на то, что редко выходит из дома. Потрясающая старушка.

Ох, милый, прости. Опять отвлеклась. Мне так хочется поболтать с тобой. Я очень скучаю и с нетерпением жду встречи.

Так вот, приехав в Глазго, через пару месяцев Хоуп спешно вышла замуж, а еще через семь месяцев родила нашу бабку Софию. Я знаю, что она больше никогда не возвращалась к родителям и не общалась с ними. Миссис Хорнби говорит, что она была сильно обижена на них. Такие страсти, оказывается, кипели в нашей семье! Бабушка София, как ты сам знаешь, родила двух дочерей, мою маму, Гленду, и твою — Джейн. Кстати, ты носишь фамилию своего деда, мужа бабушки Софии. Если тебе так важно, девичья фамилия Хоуп была Брайс. Вроде бы у нее были кузены. Возможно, у нас остались родственники. Летом можем съездить и разузнать или наймем детектива. Как захочешь. Раз это так важно для тебя. А вообще я не очень понимаю твою зацикленность, но если ты говоришь, что у вас на факультете это ценится, то будь по-твоему.

Единственное — я не смогла ничего найти по твоему родному отцу. В бумагах твоей матери про это не сказано ни слова. Ни записки, ни письма, абсолютно ничего. Только в дневнике есть странность: несколько страниц пропущены, будто она оставила их для чего-то, но забыла записать. Судя по датам, этот период как раз приходится на время твоего зачатия, прости мне такие подробности, которые, я считаю, рано говорить таким детям как ты, но ты сам просил. Так что не смей плеваться!

Ох, Макс, совсем забыла тебе сказать: я в новых туфлях попала под дождь и сломала ногу. Мне надоело ходить в гипсе, и я даже не знаю, что делать с работой. Не мог бы ты купить мне какое-нибудь волшебное зелье или, может быть, узнать адрес больницы Святого Мунго? Или через старшекурсников достать лекарство. Сил нет терпеть. Бездействие меня убивает, и я даже начала поправляться. Питаю надежду, что волшебство быстро поставит меня на ноги.

В остальном все по-старому. Напиши мне, если тебе еще что-то понадобится.

P.S. Высылаю тебе фотографии. Если ничего не случится, то пришли письмо, как и договаривались, на следующей неделе.

С любовью, твоя Кристина.»