Кома. Первая и вторая книги

При взгляде на чувственную картину Северус испытал острое желание громко хлопнуть дверью, чтобы оторвать парочку друг от друга. Впрочем, этот порыв сразу стыдливо убрался в глубины подсознания.

Ну, что ж, Волхов недолго страдал. Он нашел весьма действенный способ сбрасывать напряжение и излишки магии.

Снейп развернулся и тихо отступил, запечатывая дверь снаружи магией.

Не то, чтобы ему было неприятно наблюдать за поцелуями Вадима с кем-то посторонним… Но он никогда прежде не заводил отношений, исключая Грейнджер. Но и с ней ничего серьезнее поцелуев в щечку и прогулок за руку не было, иначе по школе быстро пошли бы слухи.

Выбор в качестве партнера Малфоя очень насторожил. Это был мезальянс даже с точки зрения сословного статуса. Драко Малфой — сын лорда и единственный наследник рода. Он слишком любил и ценил себя, чтобы позволить обращаться с собой как с временной игрушкой, и наверняка намекнул на это. Вадим не мог это игнорировать или не понимать. Такой выбор должен быть чем-то обусловлен. Не на пустом же месте он внезапно отошел от своих принципов и стал обращать внимание на сверстников.

Возможно, Драко и рассчитывал, что их увидят вдвоем? Здесь мог пройти кто угодно и застать их в такой компрометирующей ситуации. А учитывая статус Малфоя, это повлекло бы за собой или братание, или разбирательство вплоть до судебного. Скорее всего, братание. Ведь всем известно, что Малфои всегда получают то, что хотят. А хотят они всегда лучшее из возможного. Что может быть лучше для семьи, чем собственный истинный целитель? Как обмолвился однажды Люциус, они уже предлагали ему войти в род. Что заставило его так себя вести? Или может быть, он думает, что что-то поменялось? Путает явь и видения?

Причин такой странной связи могло быть две: либо это какая-то интрига Волхова, либо Малфоя. И если это инициатива Малфоя, то, скорее всего, он делает это по приказу отца. А тот ведь мог еще и получить приказ от одной небезызвестной личности.

По спине Северуса дружно промаршировали мурашки.

А вдруг это приворот? Тогда действия Драко и эта внезапная связь обретали смысл. Наткнись на них не он, а тот же Флитвик, скандал был бы обеспечен. Волхова моментально связали бы обрядом прямо на том же месте, а тот бы и не сопротивлялся.

Северус задумчиво уставился на свою руку, где пару лет назад засветился крестик, скрепляя данное когда-то обещание защищать эту блондинистую ходячую неприятность. Тот безмолвствовал.

Откат от нарушенной клятвы уже проявился бы. Тем более упадка сил у Волхова не наблюдалось. И воздействие на мальчишку он бы точно почувствовал, как во время покушения.

Северус и не думал даже, что когда-нибудь Петунья вспомнит о нем. Старшая мисс Эванс удивительно тактично и ненавязчиво помогла ему справиться со смертью матери, приняв участие в организации похорон и приютив на время у себя. И уже много позже помогла с оформлением бумаг на наследство. Отца Северус терпеть не мог, но отдавать дом, в котором рос он сам и в котором уже была обустроена неплохая лаборатория, дальней родне Тобиаса он не собирался. Давать обещание тогда было легко, но он и представить себе не мог, какой болью в руке оно отзовется спустя двадцать лет, когда отравят его ученика.

Крестик вспыхивал на руке еще несколько раз: когда Сьюзен Боунс пыталась надеть на шею мальчишки амулет для сумасшедших больных, когда шло последующее разбирательство руку несильно подергивало, но и только; летом крестик сильно запульсировал после побега, все это время — почти десять минут — Северус молился всем известным ему богам, лишь бы Вадим спасся, хотя попытку самоубийства клятва почему-то не засчитала. Видимо, приняла за осознанное действие.

Нет, это просто паранойя. Ведь сейчас клятва молчит?..

Глава 63. Успокоение

Северус принял факт отношений Малфоя и Волхова с трудом. Тот факт, что Малфой подконтролен Темному Лорду и может действовать по его указке, не давал расслабиться. Он тайком проверил Вадима на привороты. Ни следов зелий, ни чар — ничего не нашел. Однако это ничуть его не успокоило.

Вадим принадлежал ему. Только ему. Северусу было наплевать на предпочтения мальчишки. Он мог спать хоть с кентавром — Снейп и бровью бы не повел, но один конкретный слизеринец заставил собственника в нем выть дурным голосом и требовать провернуть белобрысую голову по часовой стрелке шесть раз от греха подальше, пока Драко не перевербовал Вадима или не сделал чего-нибудь похуже. Северус безо всяких сомнений разбил бы их пару, сыграв на возрасте Малфоя, если бы не одно «но»: Вадиму стало лучше. И этот факт запирал маленького эгоистичного ревнивца в глубине его разума лучше всяких окклюментивных щитов.

В конце концов, не выдержав напряжения, он вызвал Малфоя для беседы.

— Драко, присаживайся, прошу, — Северус указал на кресло напротив своего стола и предложил ему чай.

— Да, профессор? — Малфой удивился, но покорно взял чашку и сделал глоток.