Команда

Субботним утром во время завтрака Нарцисса Малфой твердо решила не откладывать наболевшего и немедленно, прямо сию секунду навестить Беллатрикс. Внезапности решения, безусловно, способствовало заботливое квохтанье мужа, которое будущая мать стоически терпела со вчерашнего своего возвращения с похорон. Нет, как и всякой женщине, Нарциссе не приедалось повышенное внимание со стороны возлюбленного, но все-таки пушистое кресло на колесиках и тройной слой ковров на пути из спальни в столовую — это явный перебор. А еще обеззараживающее заклинание на вилки и тарелки, поминутные расспросы о самочувствии, разговоры шепотом — натуральная палата в Мунго. Знай Нарцисса, как подействует на Люциуса повторное отцовство, до последнего держала бы радостную новость при себе. И какой вупер(1) ему насвистел? Рождения Драко восемнадцать лет назад он за делами революции словно бы и не заметил, теперь, видать, взыграло вдвойне. Успокоится, конечно, только вот когда? И хватит ли ей нервов благополучно дожить до тех времен, не оскорбив чувств обожаемого мужа семейным скандалом? Беременность порой заставляет истерить на пустом месте, а тут такой роскошный повод… нет уж, счастье — штука хрупкая, надо принимать меры. Полчаса общения с Беллатрикс замечательно уравновесят тонны гипертрофированной заботы… только вот Люциусу идея вряд ли придется по вкусу. Ну так и не будем ничего объяснять, просто сбежим, женщина в положении имеет право на капризы. В погоню он не кинется, поскольку постазкабанским адресом супругов Лестрандж из «любви» к свояченице никогда не интересовался, и вообще, если повезет, не заметит. А заметит — скажу, Лорд приказал… тем более, вправду приказал…

После трапезы леди Малфой объявила о своем желании принять ванну (В одиночестве, дорогой!), поднялась к себе, переоделась, черкнула на салфетке записку, выбралась с помощью эльфа к воротам и аппарировала в Кент.

Несмотря на почти стопроцентную победу красных в школьном кубке по квиддичу на этот год, матч «Гриффиндор-Райвенкло» обещал интересное зрелище. К концу завтрака в дверях Большого Зала образовалась давка, потому никто не обратил внимания, как Невилл Лонгботтом ткнул Драко Малфоя локтем под ребра, а тот даже не подумал вытащить палочку.

«И тебе привет. Больно, между прочим».

«Извини, не рассчитал. Надо поговорить».

«Сейчас? Матч же!»

«Успеешь. Под трибуной Хафлпаффа после первого гола».

«Идет».

— Лонгботтом, держи грабли в карманах, да пуп подбери — наступят. Эй, мелюзга, с дороги! Грегги, сдвинь их куда-нибудь.

Толкнув плечом Невилла и отшвырнув в сторону зазевавшегося второкурсника, Драко Малфой в сопровождении свиты вышел из Зала.

Дом в деревеньке Верхний Вулидж Родольфус приобрел почти двадцать лет назад, незадолго до падения Темного Лорда. Зарегистрировать новую собственность в Отделе учета недвижимости он не успел, потому Рэд Роуз Шэк единственный из всех владений семейства Лестрандж избежал министерской консервации. Он и послужил убежищем двум братьям и Белле после побега из Азкабана.

Уже неделю спустя Рабастан перебрался к Руквуду в Корнуолл, супруги остались одни, и Нарцисса неожиданно для себя полюбила навещать старшую сестру в ее магловском захолустье. Верхний Вулидж своими древними вязами, общей бестолковостью планировки, нарочитым буйством зелени в садах и мощной аурой мирного уюта напоминал родной Сквинтэмхэм, косые башенки и разнокалиберные окна которого по сию пору мерещились Нарциссе среди геометрической роскоши Малфой-мэнора. Здесь даже дерганная, озлобленная Белла словно молодела, становилась спокойнее и начинала походить на ту гордую уилтширскую Артемиду, блистательную и жестокую красавицу, любимицу отца и предмет боязливого восхищения для младших сестер. Беллатрикс Блэк, Пламя Уилтшира, взбалмошная, неистовая, непредсказуемая, она обожала охоту, разводила соколов, коллекционировала птичьи яйца, арбалеты и мужские сердца. Каждый попавший в зону доступа мужчина неизменно оказывался очарован, сражен и покорен на веки вечные. Не устоял и заглянувший на огонек к другу Альфарду Родольфус…

Вечером того рокового дня в девичью спальню влетела возбужденная донельзя Медди и, подпрыгивая от избытка чувств на жестком матрасе, принялась пересказывать случайно подслушанный разговор отца со старшим братом: «…дядюшка Альфард ему — не торопись, девчонка неделю как школу закончила, свобода, ветер в голове, дай ребенку порезвиться, Руди подождет, ему не привыкать. А папа — что ты, приданое пять кнатов, дом Лестранджей, такая удача, моя принцесса достойна лучшего, надо ковать железо. Дядюшка — да пускай хоть познакомятся толком, Руди вон в библиотеку пошел пособия по этикету штудировать. А папа — никаких знакомств, упаси Мерлин, Беллочка как ляпнет чего в своей манере — он сразу передумает…»