Команда

Снейп упал на диван, прикрыл глаза и совсем тихо добавил:

— Ты хоть понимаешь, что совершил невозможное, Гарри? Сообразить, о чем писала Райвенкло — уже выдающееся достижение, ты же умудрился воплотить ее идеи в действительность. В жизни бы не подумал, что когда-нибудь скажу это… но ты гений, дорогой мой Поттер.

Мальчишка ошеломленно заморгал и плюхнулся рядом.

— Северус, вы… мягко говоря, преувеличиваете. Это всего лишь интуиция. Врожденная интуиция окклюмента. Если бы вам довелось обнаружить те записи первым, вы бы вцепились в идею их конкретизации и применения на практике не хуже меня.

— Не знаю. Возможно. В любом случае, сомневаюсь, что мне бы это удалось. По крайней мере, так, как тебе.

— А я вот не сомневаюсь. Восемьдесят семь процентов, помните? В способности к ментальной магии мы равны. Вы с первой попытки вошли в созданное мной поле Метки. Практически сразу уловили суть процесса и подключились к нему наравне с нами. Чтобы достичь таких результатов, Джинни потребовалось пять месяцев.

— А тебе?

— Мне… ну… если честно, пара дней. А вам — пара минут.

— Гарри, мне было кому подражать. С таким примером перед глазами не справился бы только идиот. Тебе же приходилось двигаться наощупь. Пара дней… Я уже говорил, что восхищаюсь тобой?

— Северус, это уже слишком. Хотите, чтобы я заработал в придачу к комплексу героя еще и комплекс непризнанного гения?

— Я хочу, чтобы ты научился себя ценить. Единственный комплекс, наличие которого не вызывает сомнения — это комплекс неполноценности. Хотя вру, еще ответственности за судьбы мира. Ну и, конечно, вины.

— Кто бы говорил о вине. Это не я похоронил себя в подземельях, терзаясь ошибками юности и маниакальным стремлением их искупить.

Зельевар в ярости вскочил.

— Позвольте напомнить, мистер Поттер, я больше не ваш пациент! Прекратите препарировать мою душу!

Гарри только устало покачал головой.

— Я мог бы попросить вас о том же. Давайте заканчивать с психологическими этюдами, судя по всему, это опасно для жизни. Предлагаю прерваться на чай и успокоение нервов. Потом продолжим попытки создания поля. Попробуем по-другому, у меня есть идея…

— Он абсолютно не изменился, Альбус. Заперся в подземельях и никого к себе не пускает.

— Действительно. Меня беспокоит, что он там один.

— Раньше не беспокоило.

— Раньше он не запирал камины.

— Что мы можем сделать?

— Кажется, у Помоны юбилей в начале февраля? Предложи-ка ей организовать вечеринку…

Алая нить послушно закрутилась спиралью и рассыпалась мерцающим дождем. Клубок распался. Снейп легко оттолкнулся, плавно вышел из сумрака поля и удовлетворенно улыбнулся в ответ на торжествующее выражение на поттеровской физиономии.

— Отлично, Северус! С третьей попытки! Все-таки вы — эмоциональный окклюмент. Никогда бы не подумал.

— Расшифруй, будь добр.

— Для создания ментального поля вам недостаточно усилия разума. Необходим еще и душевный порыв, спровоцированный личным отношением к происходящему. Джинни вот — окклюмент рациональный, ей ничего такого не требуется, но и возможности ее в ментальной магии несколько ограничены. Наши же с вами горизонты практически беспредельны, поэтому Волдеморту не дано с нами справиться. Правда, и опасность при эмоциональном подходе возрастает в десятки раз.

— Почему?

— Помните, чему учили меня на уроках окклюменции? Контроль и самодисциплина. Стоит вам пойти на поводу у собственных чувств — и магический поток выйдет из подчинения, скрутит вас, запрет в ментальном поле, и не факт, что вы сумеете выбраться, даже с чьей-либо помощью. В лучшем случае вам светит Мунго, в худшем — кладбище.

— Милая перспектива.

— Надеюсь, вам это все-таки не грозит. Вы же собаку съели на самоконтроле.

— В последнее время мой хваленый самоконтроль частенько дает сбои. Особенно, когда дело касается тебя.

— Такое и раньше бывало. Помните банку с тараканами?

— Ну, это не показатель. Не сдержись я тогда — ты не вышел бы из моего кабинета живым.

— Да, ненависть — плохой советчик. Но теперь все по-другому, — взгляд полон надежды и сомнения, — правда?

— Правда, — ободряющая улыбка в ответ, — влез ты мне в душу, негодный мальчишка. Спасибо хоть, у тебя хватает такта не называть меня по имени в присутствии третьих лиц.

— Боюсь, такт тут ни при чем. Вы и представить себе не можете, как я мечтал завоевать ваше доверие. И теперь не хочу его потерять. Мне кажется, наши новые отношения — вещь настолько личная, что остальным совершенно необязательно знать подробности. Элементарный эгоизм, Северус.

— Нельзя спрятать очевидное. Ты проводишь со мной вдвое больше времени, чем с остальными, вместе взятыми. Не боишься растерять друзей?

— С какой стати? Нам с ними столько довелось пережить, что для мелких обид и ревности давно нет места. Ребята все понимают и очень рады за меня.

— Чему тут радоваться, позволь спросить?

Гарри снисходительно улыбнулся.