Команда ликвидаторов

После ночного плавания и подъема по штормтрапу ничего особенного в нашей жизни не произошло. Мы хорошенько выспались в моей каюте, в полдень вместе сходили на обед, позже я отстоял вахту. Девчонка оклемалась и больше не жалуется на боли в желудке.

Перед ужином, сделавшись серьезной, она вдруг заявляет:

– Евгений, хочу перед тобой извиниться.

– За что?

– За глупые попытки совершить побег. В последние дни я достаточно убедилась в твоих дружеских намерениях.

На искреннюю простоту не похоже. Опять врет?

Усмехаюсь:

– Принимается…

Большую часть ее новых шмоток все же удалось спасти после купания в морской водичке, поэтому нам не стыдно показаться на людях. Вечером она приоделась в сексуальный топик, короткую юбочку, и мы неплохо поужинали в ресторане. На обратном пути Хелена изъявила желание покурить на свежем воздухе, и я привел ее в укромное местечко на одной из палуб рядом с последней спасательной шлюпкой.

Мы стоим рядом, молчим. Звездное небо, теплый ветерок, тишина. Романтика, да и только!

– Огни справа – это город?

Припомнив карту, пожимаю плечами:

– Какой-то греческий остров. Один из последних.

– А что впереди? – глядит она в черноту.

– Турецкий берег.

– Далеко до него?

– Километров пятьдесят…

– Ужин был замечательный. Спасибо, – говорит девушка. И мечтательно вздыхает: – Хочу еще шампанского.

– Легко, – говорю я, припоминая, какой из баров сегодня работает до утра. – Но ты должна оставаться на этом месте.

Она так искренне смеется, что усмотреть подвох невозможно.

Спускаюсь в бар, покупаю бутылку шампанского и тупо краду два фужера. Просить взаймы у местных официанток бесполезно – все одно не дадут.

Возвращаюсь в приподнятом настроении. Правда, исподволь точит беспокойство: не убежит ли снова? Но успокаиваю себя аж тремя фактами. Во-первых, она пообещала ждать. Во-вторых, бежать некуда – кругом море. А в-третьих, в ресторане она с грустью призналась:

– Я не сбегу, Женя.

«Ну да, ну да, – чуть не смеюсь в ответ, – свежо питание, да серится с трудом!»

Но она, уловив мое ироничное сомнение, добавила:

– Я вспомнила одну замечательную пословицу, которую несколько раз повторял близкий мне человек.

– Да? И что же это за волшебная пословица?

– Он говорил: «На небе Бог, на земле – Россия».

Ого! Удивленно спрашиваю:

– А кто он по национальности?

– Серб.

– Тогда вопросов нет. Русские с сербами действительно очень дружны…

Поднявшись по трапу, иду коротким коридорчиком. Распахиваю дверь, отделяющую надстройку от палубы, и… получаю страшный удар в голову. Сознание наполовину отлетает, и пару следующих ударов ощущаю сквозь мутную пелену.

* * *

Лежу в обнимку с мокрой палубой, пахнущей шампанским. Вокруг осколки битого стекла.

Слышу возгласы Хелены и хрипловатый мужской голос, повторяющий одну и ту же малопонятную фразу. Кажется, они говорят на хорватском. Неужели ее отец или кто-то из его людей остался на «Sea Dream»?

Надо мной склоняется незнакомый мужик, подхватывает под мышки и тащит к борту. Ну, а я потихоньку тащу из ножен любимый нож. Слава богу, что по привычке прицепил его к голени, едва вернувшись в свою каюту…

Ага, приподнимает. Наверное, хочет перевалить через борт и отправить в свободное плавание. Ничего у тебя, голубчик, не выйдет.

Резко обхватываю его шею левой рукой, правая двигается навстречу. Широкое лезвие легко, будто в разогретый воск, входит в тело. Мужик охает и валится с ног. Туда тебе и дорога, сука.

Вскочив, оцениваю обстановку. Хелена почему-то стоит на узких перилах борта, держась одной рукой за изогнутую поворотную шлюпбалку; лицо заплаканное, губы дрожат. В паре метров от нее – мужчина в современном камуфляже. Крупная фигура тотчас оборачивается на стон товарища; в руке блестит пистолет, ствол которого направлен точно в мой лоб.

Это отец Хелены. Полагаю, долго раздумывать он бы не стал и продырявил бы лишнему свидетелю парочку жизненно важных органов. Но нажать на спусковой крючок мешает истошный вопль дочери.

– Не-ет!! – кричит она и пытается что-то объяснить.

Из потока хорватских слов мне понятно имя: «Марко Матич». Причем эти слова сначала требовательно произносил мужчина, а теперь выкрикивает дочь. Генерал (если девчонка не соврала) держит меня на мушке и продолжает уговаривать Хелену…

Я не только изумлен внезапным появлением на борту хорватов, но и растерян: стою, слегка заведя за спину правую руку и сжимая ладонью рукоять ножа. Нож – хорошее оружие, но против огнестрела на средней дистанции не катит.

В общем, надежды на благополучный исход маловато.

И вдруг, после зычной словесной перепалки, ситуация резко меняется: ноги девушки соскальзывают с перил борта, и та на секунду повисает в воздухе, держась рукой за шлюпбалку. Неловкость сопровождается звонким визгом, заставившим папашу на секунду отвлечься от наблюдения за моей персоной.

Секунды достаточно.

Нож бросаю снизу без замаха. На середине траектории лезвие сверкает быстрой молнией и вонзается точно в правое плечо генерала. Хорошо вонзается – по самую рукоятку. Генерал рычит от боли, пистолет скачет по палубе. А Хелена срывается вниз.