Командарм Лукин

На Киевском шоссе стойко сражались курсанты отрядов милиции, засевшие в школе милиции и в Доме специалистов. Гитлеровцев встретили дружными залпами, гранатами. В этих боях пали смертью храбрых командир отряда Овцинов, начальник школы милиции Михайлов и многие другие.

В 21 час немцы появились со стороны Рославльского шоссе. Поддержанные танками и минометным огнем, они постепенно захватывали дом за домом. Защитники города с боем отступали к площади Смирнова.

В то время когда в Смоленске шли ожесточенные уличные бои, западнее города сражались остатки 57-й дивизии полковника Мишулина. Гитлеровцы пытались прорваться к Смоленску восточнее Гусино. Они открыли сильный минометный и артиллерийский огонь по тылам и штабу дивизии. Едва прекратилась артподготовка, как появились самолеты. Бомбы посыпались на линию окопов и тылы дивизии. Полковник Мишулин не успел прыгнуть в щель. Осколком мины он был ранен в голову и потерял сознание. Придя в себя, он увидел склонившегося над ним военврача 3 ранга Картуника.

— Я доложил в штаб армии о вашем ранении, — сказал тот. — Полковник Шалин передал приказание генерала Лукина отправить вас в госпиталь.

— Не слышу.

— Приказано в госпиталь! — прокричал доктор. Но Мишулин отрицательно покачал головой.

— Доложи обстановку, — потребовал он.

— Наступление противника остановлено! — И опять повторил: — Командарм приказал вас в госпиталь.

Мишулин держался за голову, у него началась рвота. Подошли начальник политотдела дивизии полковой комиссар Вольховченко и начальник штаба майор Рудой. Недолго посовещавшись, они все же усадили комдива в броневик и отправили в Смоленск.

Мишулин обратил внимание на поспешно идущие навстречу машине отдельные группы бойцов. Остановив броневик, он приказал своему адъютанту лейтенанту Титенко выяснить, куда идут эти люди. Через несколько минут лейтенант доложил:

— Солдаты говорят, что Смоленск занят немцами.

В это время на большой скорости в сторону Жуково промчалась легковая машина. Мишулин все же успел разглядеть в ней сидящего рядом с шофером заместителя командующего фронтом генерала Еременко.

— Титенко! — крикнул Мишулин. — Быстро в машину!

Подбежав к полковнику, адъютант взволнованно заговорил:

— В том лесу, — указал он на сосновый бор в полутора километрах вдоль дороги, — бойцы заметили десант немцев, человек двадцать.

— Десант! — вспылил Мишулин. — Им уже и во сне мерещатся немецкие десанты! Только что мимо того леса проезжала машина с генералом Еременко, и стрельбы мы не слышали. Едем в штаб армии!

— А госпиталь? — начал было Титенко, но, увидев глаза комдива, умолк.

Броневик развернулся и помчался в сторону Жуково. Когда проезжали мимо злополучного леска, машину тряхнуло. Мишулину показалось, что нарвались на мину. По башне зацокали пули.

Проехав метров восемьсот, Мишулин приказал остановить машину и осмотреть ее. Оказалось, что пробиты лонжероны. Обстреляли броневик Мишулина южнее совхоза «Жуково», недалеко от командного пункта 16-й армии.

Когда Мишулин вошел в блиндаж командарма, то слегка растерялся. У карты стояли генералы Еременко и Лукин. Тут же находились начальник штаба полковник Шалин и начальник оперативного отдела полковник Рощин, которых Мишулин хорошо знал: вместе учились в Военной академии им. Фрунзе.

— Василий Александрович? — удивился командарм. — Почему не в госпитале?

Мишулин жестом показал на уши, дескать, плохо слышу. Лукин крикнул громче:

— Почему не выполняете приказ? Почему не в Смоленске?

— Я пытался выполнить приказ, — ответил Мишулин. — Но по дороге встретил бойцов, которые сказали, что в Смоленске немцы. А недалеко отсюда, в лесу возле дороги, гитлеровцы высадили десант.

— Какой десант? О чем вы говорите? — вспыльчиво вмешался в разговор Еременко. — Я только что проехал этой дорогой и никакого десанта не заметил, меня никто не обстрелял.

— А меня обстреляли, — ответил Мишулин и продолжил: — Вначале я тоже не поверил бойцам. Действительно, вы, товарищ генерал, проехали, я видел вашу машину. Но когда проезжал я, немцы, очевидно, уже вышли к дороге.

— Не может быть!

— Прошу вас осмотреть мою машину.

Еременко вышел из блиндажа и принялся осматривать пробоины в лонжеронах, вмятины от пуль. Угрюмый вернулся в блиндаж.

— Что же с тобой делать, Василий Александрович? — спросил Лукин, глядя на Мишулина. — Командовать можешь?

Не успел комдив ответить, как в блиндаж не вошел, а ворвался бригадный комиссар Сорокин. Лицо его было взволнованно.

— Смоленск взят! — переводя дух, сообщил он. — Вернее, его южная часть…

— Без паники, — проговорил Лукин и повернулся к Лобачеву: — Едем в город к Малышеву.

За каждую улицу, за каждый дом