Командарм

– Да ради бога! Пускай отряды этой вашей Армии Крайовы занимают город. Только я хочу предупредить, что по сведениям нашей разведки к городу движутся свежие немецкие части. Поэтому наш полк вышел из города и готовит оборонительный рубеж. Немцев-то он удержит, но вот авиация фашистов, вполне вероятно, начнёт бомбить не только окапавшийся полк, но и город. Средств ПВО у нас недостаточно, чтобы обеспечить безопасность всего города, поэтому вооружённым подразделениям лучше пока в него не заходить. Если в Острув-Мазовецка не будет войск, то немцы вряд ли будут расходовать бомбы и ресурс самолётов на мирный город.

Пространство вокруг меня опять заполнили шипящие звуки – поляки начали оживлённо переговариваться между собой. Минуты две раздавалось пшиканье, но наконец Ежи разродился понятными русскими словами:

– Полковник Дзибальский уверяет, что отряды Армии Крайовы способны оградить город от бомбардировок. ПВО его отрядов очень сильное – семь 40-мм автоматических зенитных пушек «Бофорс», пять счетверённых и семь спаренных тяжёлых пулемётов «Хотчкис» калибра 13,2 мм. Расчёты у этих зенитных систем опытные, не один год прослужившие в польской армии.

Хотя меня и впечатлила сила ПВО этих, можно сказать, партизан, но я продолжал убеждать поляков не лезть на рожон. Зачем? Лучше это оружие и подготовленных бойцов использовать по-умному, например, организовать засаду какой-нибудь немецкой колонне. Но все мои слова уходили в пустоту. Этот Дзибальский был уверен, что если его отряды займут город, то он станет первым парнем на деревне (Польше). А от одной-двух эскадрилий его парни, имея такое вооружение, отобьются. Убеждать этого самоуверенного пана было бессмысленно. Да, может быть, и действительно отобьются? «Бофорс» пушка отличная, у меня ещё с Финской войны сложилось о ней очень хорошее мнение. О качестве пулемётов «Хотчкис» я, конечно, не знал, но ничего плохого об этих изделиях французской оборонки не слышал. А общался я по вопросам качества иностранного вооружения со многими специалистами. Так что если у поляков действительно хладнокровные и опытные солдаты в расчётах зенитных систем, то они действительно смогут закрыть небо над городом.

Потом я подумал, что нам даже полезно будет, если польские отряды действительно зайдут в город и установят свои средства ПВО. Получится, как два зайца у одного охотника – непонятно по кому стрелять. С одной стороны оборонительный пункт, который мешает наступлению немецких войск, а с другой стороны город, где мощная воздушная оборона, и, значит, там находится что-то важное для русских. Поэтому я прекратил свои попытки удержать поляков от входа в Острув-Мазовецка, только посоветовал средства ПВО установить на окраинах по периметру города. Подальше от каменных зданий, осколки которых при попадании авиабомбы станут дополнительным поражающим элементом для расчетов зенитных пушек и пулемётов. Моё предложение поляками было принято, и разговор на эту тему был прекращён.

Но поляки, добившись своего, прощаться не торопились, а дружно начали уговаривать меня принять участие в дружеском ужине. Был арендован ресторан в центре города и повара в нём уже трудились, чтобы удивить русского генерала кулинарными шедеврами. Ежи Топеха, заговорщицки подмигнув, сказал:

– Живая музыка будет, а певички в оркестре о-ё-ёй какие девочки!

Естественно, я начал отказываться, ссылаясь на неотложные дела. А окончательно точку в этом разговоре поставило появление начальника радиоузла бронепоезда, который, подбежав к нам, громко доложил:

– Товарищ командарм, связь с 7-й танковой дивизией установлена. Через минуту у рации будет генерал Борзилов!

Я посмотрел на Ежи, с сожалением пожал плечами и заявил:

– Вот такие дела! Не получится у нас сегодня спокойно посидеть, вкусно покушать и насладиться голосами польских красавиц. Дела, будь они неладны!

Затем, обращаясь к лейтенанту Кащееву, распорядился:

– Лейтенант, обеспечьте беспрепятственный проход в город польских отрядов. В дальнейшем прошу все действия военной администрации станции, связанные с местным населением, координировать с нашими польскими союзниками.

После этих слов я тепло попрощался с поляками и быстрым шагом направился к бронепоезду, за мной поспешил и связист.