Командир. Дилогия (СИ)

   Но надеждам, в отношении добычи, татарских воинов или кто их знает, какой они были национальности, не суждено было сбыться. Полухин атаковал первым. И начал он с классической артиллерийской подготовки, почти полсотни орудий в едином первом залпе, выбросили в сторону противника ядра. Дистанция в пятьсот метров, для 'единорогов' была 'детская', при их заявленной предельная дальность стрельбы в 2500 метров. Даже с учетом несоблюдения попаданцами всей технологии производства стволов, из-за чего применять повышенный заряд не рекомендовалось, возможен был разрыв ствола, и все равно предельная дальность не могла уменьшиться более чем на 1000 метров. А тут какие-то 'смешные' пятьсот метров. Ядра на вылет пробивали щиты и попадали в стоящих за ними пехотинцев, пробивая и их тела и телах стоящих за ними товарищей, при этом теряя свою убойную силу, застревая где-то в тушах и телах расположившейся за пехотным строем кавалеристов. Залпы орудий следовали с интервалом от минуты до полутора минут. Снеся практически все щиты, и почти полностью уничтожив три первых ряда пехоты, основательно проредив четвертый и последующие ряды взяв не мало жизней и у всадников. Степняки смогли выдержать только шесть залпов. Потом повинуясь команде своего предводителя конная тысяча, практически не пострадавшая от обстрела, переместилась между остатками щитов, за их линию и постепенно набирая скорость, переходя с рыси в галоп помчались на русские позиции. Обрушив на уросов рой стрел. В след за кавалерией в атаку бросились и ошметки пехоты. Все равно их осталось еще много, чуть более тысячи. За пятьсот метров артиллеристы успели дать один залп ядрами и примерно чуть более чем с сотни метров перешли на картечь по готовности. С ста пятидесяти - ста метров к ним присоединилась и пехота, мушкетными пулями, пищальной картечь, арбалетными болтами и стрелами, внося свой посильный и судя по результатам не малый вклад в дело отражения атаки. Но, несмотря на стрельбу, конная лава продолжала накатываться на линию русских щитов. Завал из трупов и раненных затормозил галоп кавалерии, всадники пытались, преодолеет эту живую баррикаду, но сами попадали под пути и картечь или их кони оступались на телах несчастных, в боевом безумии наступая на мягкие человеческие тела и туши своих собратьев, падали, ломали ноги, увеличивая собой эту жуткую баррикаду. Даже подошедшая пехота не смогла переломить ход этой бойни. С трудом пехотинцы и спешившие всадники переползли кровавый завал и смогли добежать до русских щитов, но практически ни кто из них не вернулся назад, остался лежать перед щитами с рубленными, колотыми и стрелянными ранами. А когда к ним присоединился фланговый огонь двух пулеметов бронемашин, остроносые пули которых, калибра 7.62 сантиметра, выпушенные практически вдоль строя, прежде чем остановиться, пробивали три-пять человеческих тела или до двух конских туш и застревала в следующей жертве, выводя и её из строя, то атака захлебнулась окончательно и жалкие остатки атакующих, менее четверти от первоначального количества откатились на прежние позиции.

   Но и там им не было покоя. С кручи горы Лепешка раздались хлопки и шипящий звук. В скопления неприятия, на пределе дальности, ударили пара огненных стрел, это группы Еремина и Иванова, не смогли удержаться и отработали по скоплению противника, над которым развивался бунчук, парой осколочных ОГ-7В, за что в последствии получили от Черного по полной. Но усинский лед к счастью для переселенцев оказался крепок и взорвавшиеся гранаты не пробили его. Видимо этими взрывами и были уничтожены или выведены из строя последние командиры, которые могли управлять и командовать этой толпой, в которую превратилось еще недавно грозное войско. Степняки побежали, бежали чудом уцелевшие пехотинцы, обгоняя их скакали остатки конницы, и все они желали одного, как можно скорее покинут это место, вдруг ставшее для них ловушкой. Те утесы и обрывы, которые еще недавно не давали урусам вырваться из приготовленной воинами Аллаха ловушки, теперь вынуждали самих кочевников бежать только в одном направлении, строго следовать всем изгибам речного русла.