Командир Красной Армии.

Я не ошибся, мост едва ли охраняло больше десятка бойцов. С той стороны, с которой я пришел, находился пулемет Дегтярёва, а с этой, со стороны Ровно, в большом окопе стоял ДШК на зенитном станке.

- Сменами службу несете? Что-то вас мало? - спросил я, устраиваясь рядом с сержантом на обочине.

- Да, должны были сменить в семь утра, да все нет и нет.

- Понятно. То, что война началась, уже знаете?

- Войска тут проходили, сообщили, - кивнул сержант. - Ничего, умоются кровью, наши как вдарят.

Меня несколько поразила такая уверенность и спокойствие сержанта, но свои мысли я удержал при себе, решив сменить тему:

- Я от разбитого поезда сперва к железнодорожному мосту вышел, так от них услышал, что немцы у границы два моста целехонькими захватили. Знаешь, как?

Решился я на этот рассказ по одной причине, дать понять, что война не шутка, и малой кровью тут не обойдешься.

- Как? - заинтересовался сержант.

- Представляешь. Подъехали на наших ЗИСах, в нашей же форме и ударили в упор из автоматов. Мосты бойцы НКВД охраняли, но даже они ничего не смогли сделать. Там через час стрелковый батальон подошёл и сходу отбил мост, так и узнали. Да и выжившие из охраны были. Некоторые успели отступить. Вот такие дела, так что держи нос по ветру. Подъедет машина, полная бойцов, на всякий случай держи ее под прицелом пулемета, да и с другой стороны пусть страхуют.

- Понял, спасибо, товарищ лейтенант. Только вряд ли они до нас дойдут.

- Пулемёт разрешишь посмотреть?

- Вы бы, товарищ лейтенант, на моем месте разрешили?

- Нет, конечно.

- Вот и я не разрешу… Кажется, колонна идет, узнаю, возьмут попутчика или нет, - отряхнув галифе, сказал сержант. С прищуром посмотрев на приближающиеся машины, он добавил: - Хотя нет, не возьмут, войска идут.

Встав на обочине, я смотрел, как проходил через мост моторизованный полк. Определить это было не трудно - сперва броневик с пушечной башней, потом два грузовика с пехотой, десяток несуразных танков, в которых я опознал Т-26, пара ‘эмок’, потом пять десятков грузовиков, набитых пехотой. Ещё были восемь прицепленных пушек. Зениток, кроме двух счетверенных пулеметов ‘максим’ в открытых кузовах полуторок, я не видел.

- Сила! - уважительно сказал старший сержант, когда проехала последняя машина.

- Без зенитного прикрытия это просто одна большая цель.

- Что-то вы, товарищ лейтенант, на все смотрите с плохой стороны.

- Я смотрю на все глазами опытного командира, и то, что вижу, мне очень не нравится.

- Еще одна машина едет… О, я ее знаю, это почтовая из Ровно. Они один раз у нас колесо прокололи, пока меняли, познакомились.

Сержант вышел на мост и взмахом руки велел машине остановиться. О чем-то поговорив с водителем, он махнул мне, подзывая. На месте пассажира сидела полная тетка с заметно бледным лицом.

- Они прямо в Ровно едут, подвезут.

- Отлично, сержант, спасибо. Кстати, тебя как зовут, а то мы так и не познакомились?

- Старший сержант Свиридов, товарищ лейтенант.

- Спасибо, сержант, может, еще свидимся.

Водитель крытой полуторки уже вышел из машины и откинул полог заднего борта. Кабина была занята, поэтому мне оставалось только ехать в кузове. Но я был не в претензии. Закинув сидор в кузов, сам запрыгнул туда одним движением.

- Вас куда, товарищ командир? - прежде чем закрыть полог, спросил водитель. Это был степенный лет сорока мужчина со слегка отвислыми усами и седой шевелюрой.

- К военкомату.

- Мимо будем проезжать, высажу, - кивнул водитель.

Кузов был пуст, видимо, поэтому, несмотря на инструкции, меня так спокойно взяли. Присев на сидор, чтобы не замарать галифе в пыли, я стал размышлять что делать дальше, не обращая внимания на тряску.

Что происходит снаружи, мне было не видно, но пару раз машина прибавляла ход вихляя, и сквозь рев мотора слышались взрывы и выстрелы. Кажется был налет авиации, рев авиационных моторов и треск пулеметов был хорошо различим. Когда начались рваться бомбы, я убедился что был прав. Однажды наверху в брезенте появилось несколько дыр, изрядно напугав меня, но я остался цел, не задело. Хотя настил кузова в некоторых местах блестел свежей щепой.

В бога я не верил, поэтому всю дорогу только и бормотал:

- Твою мать! Твою мать!..

От моста до города ехали мы почти три часа, прибыв к двенадцати дня, но, к моему удивлению, доехали благополучно, то есть все-таки доехали.

Как только машина остановилась, я тут же оказался у заднего борта. Судя по тряске, последний километр полуторка ехала по брусчатке. Это означало, что мы в городе.

- Приехали, товарищ командир. Извините, к военкомату подвезти не могу, улица перекрыта, но тут недалече, - произнес водитель, выпуская меня из жаркого и пыльного нутра кузова.

Спрыгнув на брусчатку, я спросил, отряхиваясь, бросив под ноги сидор:

- А где военкомат?

- Вон, где толпа, там здание будет из красного кирпича, не ошибётесь.

- Ясно, спасибо. Кстати, а почему нас не остановили на въезде для досмотра?

- Там машину какую-то досматривали, а мы почта, нас пропустили, - спокойно пояснил водитель, закрывая кузов.

- Бардак. А что там на дороге было?