Командир полка

- Это верно, обещания мы от него и раньше слышали, - продолжал свое выступление Лахман. - И сейчас он это делает под тяжестью проступка, совершенного на стрельбище. А кто может гарантировать, что он и дальше не будет так же работать?

Следующим выступал Гертель.

- Я, например, не понимаю, почему здесь никто не выступает из второго расчета? Они все в какой-то степени виноваты в случившемся. Все без исключения! Им, видимо, нравилось, что командир орудия дает им волю. Пусть они теперь и отвечают.

Страсти разгорались.

Бауман еще раз попросил слова.

- Товарищи! - поднялся он. - Что я еще могу вам сказать? Вы, разумеется, правы. Я еще раз заверяю вас, что подобного больше не допущу. Это я вам честно говорю.

- Ну что ж! - произнес унтер-офицер Герман. - Давайте попробуем снова поверить ему. Мы обычно посмеиваемся над любовными похождениями Баумана и над его рассказами, посмеиваемся, но слушаем, вместо того чтобы высказать свое несогласие к его отношению к девушкам. Критиковали его сегодня правильно, но, как мне кажется, ему нужно дать еще одну, последнюю, возможность исправить свои ошибки.

Больше желающих высказать свое мнение относительно поступка Баумана не оказалось, и Штелинг перешел ко второму пункту повестки дня:

- А теперь давайте обсудим поведение ефрейтора Дальке.

Дальке вскочил:

- Мы в расчете еще на стрельбище все обсудили и пришли к единому мнению. Товарищи ругали меня, и ругали за дело. Я, конечно, виноват сам по себе, а тут меня еще унтер-офицер Бауман подтолкнул. Он всегда…

- Оставь в покое Баумана и рассказывай о себе! - прервал его Эрдман.

Дальке усмехнулся и продолжал:

- Наберитесь терпения, я сейчас обо всем расскажу по порядку. Бауман не раз старался восстановить меня против Хаука, говорил мне, что я хороший наводчик и давно мог бы стать командиром орудия. Он говорил, что Хаук… как бы это сказать полегче, карьерист. - Дальке покраснел и метнул в сторону Баумана сердитый взгляд. - Он мне еще и не такое говорил! А в день рождения, когда я чуть-чуть выпил, он напоил меня до потери сознания и бросил в лесу. Ну скажите, разве так товарищи поступают?

Стало тихо. Взгляды присутствующих скрестились на Баумане, но тот молчал.

- Вам задан вопрос, товарищ Бауман! - обратился к унтер-офицеру Штелинг.

Бауман встал и неохотно, с трудом подбирая слова, заговорил:

- Я, видите ли, думал… что Дальке хочет еще выпить…

- Какая чушь! - выкрикнул с места Пауль. Поднялся командир взвода.

- Товарищи, как мы видим, половина вины ефрейтора Дальке лежит на унтер-офицере Баумане. Я вот никак не могу понять, как унтер-офицер может себя вести подобным образом! Теперь я вижу, что вы хотели подвести не самого Дальке, а расчет первого орудия. Вот чего вы добивались! Считаю, что свое отношение к Бауману мы должны пересмотреть.

Бауман вытер рукой пот со лба и сказал:

- Я же дал слово, чего же вам еще надо!

- Не пойму я чего-то! - выкрикнул из зала Эрдман. - Мы тут все говорим о Баумане да о Баумане, а почему никто не скажет, каким образом орудие унтер-офицера Хаука оказалось в яме?

- Подожди, и до этого дойдем! - заметил Лахман. - Я вот как раз и хочу об этом сказать. Мы с ребятами много думали о том, как такое могло произойти. Местность сильно пересеченная, может, поэтому яму мы не заметили. Но ведь место под ОП выбирал все тот же Бауман. Если бы он смотрел повнимательнее, этого не произошло бы. Стоило ему пройти чуть левее, и он нашел бы хорошее место для ОП. Ну что ж, для нас лично это явилось хорошим уроком. Теперь мы будем внимательнее относиться к выбору огневой позиции.

- Унтер-офицер Бауман тут не виноват: я лично видел, как тщательно он выбирал место для орудия, - сказал кто-то из солдат.

- Однако яму-то он все-таки не заметил!

- Кто знает, а может, и заметил, но не сказал, - перебил Шрайера Гертель.

- Товарищи, вот тут говорили о том, что Бауман внимательно выбирал место, а факт остается фактом: орудие опрокинулось в яму. Так как же это следует понимать? Объясните нам, Бауман! - потребовал унтер-лейтенант Брауэр.

Бауман поднялся, раскрасневшийся.

- Место, как товарищи подтвердили, я выбирал тщательно, а ямы не заметил, она, наверное, была покрыта ветками… Я думал, они сами себе выберут место получше… Я…

- Думал, думал! - возмущенно выкрикнул Хаук. - А если бы орудие оказалось поврежденным, что тогда?

- Товарищи, я действительно не видел этой ямы… Не видел… честное слово…

Возмущение унтер-лейтенанта Брауэра дошло до такой степени, что он уже не слышал ни выступлений солдат, ни речи Кастериха. Он никак не мог понять, как он допустил, что в его взводе произошло такое. Он радовался тому, что солдаты осуждали поступок Баумана, давали ему правильную оценку. «А командиром орудия на место Баумана нужно назначить Лахмана. Парень он что надо!» - думал Брауэр.

Следующим выступал унтер-офицер Герман.