Командир субмарины

Так как наш путь пролегал через узкие каналы, ночью мы всплыли и шли в надводном положении, и надо же такому случиться, что забарахлил наш главный мотор. Старший механик и его команда пытались устранить неполадки. Один из двигателей вышел из строя, и на оставшийся приходилась двойная нагрузка. Наша маневренность в результате этого была отчасти утрачена. Наступило 13 апреля 1940 года. Внезапно нас осветило несколько прожекторов. Неподалеку, прямо по курсу, мы увидели выстроившиеся в строй фронта восемь противолодочных кораблей, перегородивших канал. Мы должны были срочно погрузиться, поскольку они неслись к нам, и застыть на дне, чтобы не дать себя засечь. Это означало отключить гирокомпас и остаться с магнитным компасом, который не исключал ошибок. Размагничивающее устройство было в то время еще несовершенно, и, размагнитив корпус, чтобы защититься от магнитных мин, мы размагнитили и наш магнитный компас, который стал работать неточно.

Экипаж обернул гаечные ключи тряпками, чтобы при работе не создавать шума и не дать себя обнаружить. Мы медленно повернули назад, слушая по гидроакустической станции наших противников, и, хотя один корабль прошел прямо над нами, нас не заметили.

Слышать шум винтов проходящего над вами судна очень неприятно. Оператор гидроакустической станции, который может услышать эти звуки на более дальнем расстоянии, сообщает о движении "охотника". Но когда тот подходит близко, вы можете слышать его и без гидрофонов. Если он проходит над вами наверху, это означает, что глубинные бомбы, возможно, были сброшены, и вам осталось жить считаные секунды. Вам остается молиться о том, чтобы они оказались установлены на неправильную глубину. В мелководном фарватере Каттегата нельзя скрыться на глубине. К тому же ваша глубина известна противнику.

Нечего было надеяться и на то, чтобы попытаться пройти мимо противолодочных кораблей незамеченными в подводном положении с неисправным двигателем и на одном винте. Мы должны были выйти в более глубокие водные просторы. Вражеские суда стали постепенно отдаляться, но вскоре появились снова. Эти часы были для нас самыми беспокойными. Рано или поздно мы должны были всплыть для зарядки аккумуляторной батареи. Вскоре должен был наступить день, а запас электроэнергии заканчивался.

Шумы кораблей противника становились все слабее и вскоре стихли. Мы все еще видели патруль, перекрывший канал. Не было никакой надежды миновать их строй ночью. Нельзя было также предположить, что на следующую ночь их там не будет. Они знали, что мы находимся южнее и должны снова попытаться прорваться.

Но глубоководный канал не был единственным выходом. Через него можно было пройти как в погруженном положении, так и в надводном. Глубокую часть канала охраняли немцы, мы же решили попытаться пройти через мели Коббер-Грунда на датской стороне.

Ожидали они от нас такого отчаянного шага? У нас не осталось бы шансов на спасение, если бы они засекли нас. Но выбора не было. К следующей ночи наша батарея почти совсем разрядится, а луна будет светить еще ярче.

"Силайон" двинулась поперек песчаной отмели на одном винте и с сомнительным компасом. Мы вышли до рассвета, оставляя противника с запада. Противолодочные суда постепенно исчезли из нашего поля зрения, только теперь мы видели свет их прожекторов, направленных на канал. Мы не заряжали батареи, поскольку должны были идти на максимальной скорости. Но наконец из машинного отделения раздался долгожданный и радостный голос старшего механика, который сообщил нам по переговорной трубе, что они починили двигатель. Теперь мы могли позволить себе зарядить батареи, которые были нам необходимы на следующий день.

Когда закончился день 13 апреля, мы снова ушли под воду, и перед нами было открытое море. Идти через узкий канал было делом нелегким, но мы все же справились со своей задачей.

Мы все еще замечали множество противолодочных кораблей, но впереди нас лежало открытое глубокое море. Сначала мы заметили группу из восьми кораблей, возможно, тех же самых, которые мы встретили ранее. Мы ушли на большую глубину, чтобы пройти мимо них. Один из кораблей, очевидно, услышал шумы и пошел на сближение с нами. Мы прекратили всякую работу и стали ждать действий противника. Хотя и знали, как следует поступать в такой ситуации, но не имели опыта, чтобы проверить приемы на практике. Мы располагали хорошей для своего времени подводной лодкой и обученным экипажем. Нам нужна была только практика. Позднее положение изменилось, мы набрались опыта, нести службу стало легче, но не хватало ощущения новизны.