Командир

Повернувшись к ящикам с оружием, быстро их осмотрел, пересчитал и тоже сунул «за пазуху», кроме одного ТТ с резьбой на стволе, с двумя запасными магазинами и с патронами россыпью. Магазины сунул в специальные кармашки, а патроны высыпал в карман куртки. В одном из ящиков нашел с помощью Михася глушитель и поясную кобуру, быстро ее надел. Оглядевшись и проверив, ничего ли не забыл, вслед за Михасем покинул квартиру, запер ее и поскакал вниз по ступенькам.

Выйдя на улицу, мы почему-то пошли не на ближайшую автобусную остановку, а, пройдя дворами несколько кварталов, зашли в подъезд девятиэтажки. Уже зная, что там увижу, я рванул подвальную дверь и быстро спустился вниз. Из плохо освещенного тусклой лампочкой угла доносилось мычание, хрипы и громкое сопение. В углу я увидел паренька студенческого возраста, навалившегося на девочку лет двенадцати. Зажимая ей рот левой рукой, он пытался правой стянуть с девочки трусики с колготками. Подскочив к ничего не замечающему насильнику, я мощным футбольным ударом в бок сбил его с девочки. Уже спокойно подошел к этому гаду, скорчившемуся в позе эмбриона, ногой перевернул его на спину, сделав вид, что не замечаю, как девочка судорожно приводит себя в порядок, а затем спокойно наступил насильнику на горло и резко нажал. Раздался хруст. Медленно стекленеющие глаза парня уставились в потолок, а по телу пробежала небольшая судорога. Повернувшись к девочке, поправляющей юбку, спросил:

— Ты как? Домой проводить или сама дойдешь?

Испуганно глядя на меня большими глазами, она стала то согласно, то отрицательно трясти головой.

— Понятно. Ладно, пошли, провожу.

Девочка, испуганно глядя на тело насильника, бочком-бочком попятилась и, подобрав розовый школьный рюкзак, робко подошла ко мне.

— Не беспокойся, я его надолго вырубил, часа два проваляется. Пойдем, провожу.

Черт, не знаю, как себя с детьми вести, тем более в подобной ситуации. То, что о произошедшем с ней нельзя говорить, это точно. Нужно про школу, про дом, про что-нибудь приятное. Девочка шла рядом, опустив голову и невпопад отвечая на мои вопросы. По крайней мере, я узнал, что ее дом следующий, что ее зовут Даша, что ей тринадцать лет и что она учится в музыкальной школе. Как только речь зашла о школе, Даша подняла голову и быстрой скороговоркой стала взахлеб рассказывать: про учительницу, про других девочек и о своей новой подружке.

Рассказывая, Даша начала размахивать руками, смеяться, глаза у нее заблестели. Доведя девочку до двери квартиры и попрощавшись, я быстро спустился вниз. Немного отойдя от дома, поймал такси, назвав остановку рядом с домом сестры. Показывать таксисту, где временно живу, я не собирался. Береженого Бог бережет.

Выйдя из такси, я зашел в небольшой продуктовый магазинчик, где набрал полные сумки всяких вкусняшек, и потопал к дому. Зайдя в квартиру, быстро рассовал продукты по холодильнику и шкафам и попытался связаться с сестрой по мобильному, но не смог — она была вне доступа. Позвонил родителям и полчаса болтал с мамой.

После разговора достал из кобуры ТТ и, разрядив, стал быстро разбирать его. Память Шведа осталась там, во сне. Но все, что со мной происходило в сорок первом, в памяти сохранилось. Руки делают то, что тогда я делал не раз. Сходив на кухню, я поискал ненужные тряпки. Не найдя, вернулся и, достав сумку, взял самую нелюбимую футболку. Накрутив обрывок футболки на шомпол, стал тщательно чистить ствол. Не спеша почистив пистолет, убрал его обратно в кобуру.

Тут как раз заиграл мелодию мобильник. Потянувшись, я взял его в руки. Звонила Ленка.

— У меня тут сообщение вылезло, что ты звонил! Чего хотел? — раздался в динамике ее голос.

— Привет! Ты что, с самым любимым братом даже поздороваться не хочешь?

— Ну привет. А чего это с самым любимым братом? Ты у меня, слава богу, один. Мне и одного вот так хватает! — И я услышал, как она ударила ребром ладони по горлу.

— Не любишь ты меня, — проворчал я, пытаясь сделать несчастный голос.

— Любишь, не любишь, хватит прикалываться. Чего звонил-то? — с любопытством спросила сестра.

— Ресторан! — трагическим шепотом простонал я.

— Что ресторан? — тревожно спросила Ленка.

Попалась! И уже нормальным голосом я сказал:

— Как ты смотришь на то, чтобы вечером сходить в ресторан или в клуб, отметить сдачу сессии? Я плачу за все.

Ленка сказала, что только за. Быстро договорившись, где и во сколько мы должны встретиться, я нажал отбой.

— Ты стал другим… — Ленка задумчиво крутила бокал с вином в руке. Потом, приподняв, стала разглядывать меня сквозь стекло.

Я озадаченно спросил:

— В смысле? Я себя нормально чувствую!

Сестренка нахмурилась:

— У тебя взгляд изменился. Я еще в больнице заметила. Думала, это последствия от удара током. Раньше ты часто смеялся над любой шуткой, а сейчас даже не улыбаешься и взгляд всегда серьезный. И смотришь как-то вот холодно… Нет, не на меня, на других. Но все равно по-другому.