Командировка [litres]

— Тогда потолкайся на рынке. Все равно без экспедитора тебе делать нечего.

В первый день Вася обошел все торговые ряды, типа с золотой фиксой не встретил. Не встретил и во второй. А в третий, в субботу, когда рынок пестрел забугорными шмотками, увидел этого типа, правда, издали. Он садился в «вольво»… Вити Кувалды.

Этого Ивану Григорьевичу было достаточно. Вечером того же дня он нанес визит мэру, с ним не встречался больше месяца. За это время, как показалось Ивану Григорьевичу, друг юности еще больше раздался вширь.

— Добреешь…

— Добреют, Ваня, депутаты перед выборами, — уточнил он. — А мы, реальная власть, имеем право только тучнеть, и то, как зубоскалят наши недруги, тучнеть от воровства и перепою, а чаще — в комплексе.

— А ты? Как ты тучнеешь?

— Я, Ваня, от перепою, — хохотнул Славко Тарасович и, довольный, что друг юности понимает юмор, добавил: — В Прикордонном я один не ворую. Как в России не ворует один президент. Это по его словам. А я не ворую, Ваня, по совету своего бати. Он сказал: будешь воровать — придут на твое место люди честные — и тебя расстреляют. И не посмотрят, что к твоему появлению на свет имел отношение твердокаменный чекист… Кстати, недавно видел батю. Привозил ему лекарства от астмы. Тебе он передает привет и жаждет скорой встречи.

— За привет спасибо, — поблагодарил Иван Григорьевич. — А что касается скорой встречи, боюсь, не получится. Замотался.

— И все же поспеши, Ваня. В этом мире никто не вечен. Даже чекисты.

Славко Тарасович был в прекрасном расположении духа. Судя по его пунцовым щекам, он уже изрядно оконьячился и готов был философствовать на любую тему.

— Я к тебе по делу.

— Вижу. Но имей в виду, резервной валютой не располагаю. Бюджетная, конечно, есть, но она, говорю по секрету, крутится-вертится в коммерческом банке. Да ты, как мне доложили, в валюте уже не очень и нуждаешься. От налогов освобожден, как бравый афганец. Так что твори, выдумывай, пробуй. В коммерции, разумеется. Тут ты должен мэру сказать спасибо…

— Спасибо.

— Но, — продолжал Славко Тарасович, — я тебя освободил от налогов не за хорошие глазки. За особые заслуги. Ты столько заразы не пропустил на прилавок! Особенно эти, как их, ножки Буша. Эти говнюки янки, знаешь у меня где? — Мэр похлопал себя по мясистому заду. — Они как геморрой. Лезут, чтоб сделать нам больнее. И ты мне тут, Ваня, не просто друг, ты — союзник. Во! — Славко Тарасович поднял большой палец… — Так какое у тебя дело?

— Хочу видеть Кувалду.

— Опять что-то натворил?

— Не он. По всей вероятности, его знакомый. Этого знакомого видели в его компании… Короче, у меня пропал экспедитор, сын моих друзей и моих сотрудников.

— Когда пропал?

— Три дня назад.

— И ты молчишь! А десять дней назад, что там у тебя случилось?

— Ничего особенного.

— Не темни. Разбили микроскоп?

— Уже доложили?

— Сразу же.

Иван Григорьевич покачал головой.

— Ну, Славко! Ты, как и твой родитель, без информаторов не можешь.

Славко Тарасович, ничуть не обидевшись, резонно заметил:

— Мне ли тебя просвещать? Пока будет государственная машина, будут и стукачи. При любом строе. Да, мы их называем информаторами, а народ — стукачами. Потому что все они, как пелось когда-то, вышли из народа… И я замечаю, Ваня, что мышление у тебя не начальственное. Так что подавайся в народные депутаты. Там тебя оценят по достоинству.

Славко Тарасович опять хохотнул. На его ехидный хохоток Иван Григорьевич охотно отозвался:

— Вот видишь, даже ты не веришь, что из меня получится глашатай народа. После шестидесяти умные люди в политику не рвутся, предпочитают заниматься или наукой или ничем.

— И никем?

— А это уж зависит от наличия жизненных сил.

Славко Тарасович поднял белесую бровь, глазки, заплывшие жиром, еле-еле видны.

— И у меня, Ваня, представь себе, и на мэрство сил хватает и на баб.

— Хвастаешь?

— Ничуть… В нашем возрасте энергия должна быть экономной. Как когда-то была у нас экономной экономика. — И Славко Тарасович опять сел на своего философского конька: — Чем меньше человек усердствует на благо общества, тем больше у него сексуальной энергии. Почему жены высоких государственных мужей, тех же министров, имеют любовников? По этим любовникам можно судить — министр усердствует или просто отбывает номер. Что касается моей супруги, ей не до любовников. Моя из психушки не вылезает. Лечится только заграничным. А туда под видом гуманитарной помощи чего только не шлют! Это и продукты и лекарства. А недавно, смешно сказать, вместо валидола прислали целый вагон противозачаточных шариков. Так наши микробизнесмены из коммерческих ларьков по дешевке закупили всю эту противозачаточность и пустили ее в продажу под видом новогодних подарков Санта Клауса. Что из этого получилось, загляни в детскую больницу. Так что мы, мэры больших городов, будем перед президентом ставить вопрос: а на хрена попу гармонь? Не пора ли в своем отечестве производить то, что нужно? Был же свой, доморощенный, валидол. Так еще при Горбачеве фабрику закрыли, потому что Болгарии своего некуда было девать. Но мы опять эту фабрику откроем.

— Тогда вам не будет инвестиций.