Командировка на дуэль

Конечно, крановщик Фисенко молодец, и передать ему житомирское «спасибо» не составляет труда. Но, признаюсь честно, меня несколько беспокоит излишняя горячность умиления. Вековой дуб — это моральная и материальная ценность города и сохранить его такая же обязанность строителей, как уберечь от разрушений стоящий рядом дом. (Тут некстати подворачивается письмо из Львова: возводя корпус для завода электроизмерительных приборов на Межгорной улице, крановщики задели-таки ненароком соседний дом, жильцов которого теперь нужно срочно переселять).

Нередко можно услышать такую мудрость: дескать, граждане, коим судьба послала стройку в соседи, обязаны потерпеть до полного ее завершения. Настоящая жизнь ведь начинается потом, когда будет уложен последний кирпич и озеленен последний газон. Какое трогательное заблуждение! За яслесадиком, который сегодня нужен позарез, последуют крайне необходимые подземные гаражи, за гаражами, как станем побогаче, — бассейны, за бассейнами — еще что-то, о чем мы пока не догадываемся. Стройка бесконечна, как сама жизнь, — но значит ли это, что жизни нашей должна сопутствовать бесконечная бессонница?

ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ СОЛОМИНКА

Сейчас наша медицина достигла таких невероятных высот, что некоторые граждане курят, пропускают рюмочку-другую, а также игнорируют физзарядку совсем уж без всякого трепета перед последствиями для своего собственного здоровья. То есть они, конечно, знают, что спорт — источник бодрости, алкоголь — яд, а две капли никотина убивают лошадь. Но они думают, будто беда лошади не в курении. Они считают, что если бы лошадь своевременно обратилась к врачу, то попыхивала бы себе сигаретами хоть до ста лет. Такое сейчас бытует преувеличенное представление о всемогуществе специалистов.

Ну, конечно,- это касается не только врачей. К юристам, например, тоже имеется глубокое почтение. И стоит какой-нибудь личности совершить нечто такое, чего совершать не положено, как она тут же спешит на прием к юристу, чтобы тот подыскал какой-нибудь спасительный пунктик.

— Вы уж пожалуйста!.. — умоляет личность, — Вы срочно поройтесь в своей образованной памяти и сыщите такую статью, чтобы мне вместо трех лет лишения объявили общественное порицание.

И если юрист отвечает, что никаких таких спасительных пунктиков законом не предусмотрено, то нарушитель ужасно разочаровывается и кричит:

— Для чего же тогда вас государство учило, а?

Впрочем, не всегда нарушивший закон товарищ спешит на прием к юристу. Порою, наоборот, юрист спешит на прием к такому товарищу. Происходит это, как правило, тогда, когда нарушение случилось не в результате низменной корысти, а, так сказать, в интересах дела. И когда юрист — не прокурор, не судья, а штатный юрисконсульт.

Впрочем, Виктор Сергеевич Коньков был полуштатным, что ли, юрисконсультом Министерства коммунального хозяйства Туркмении. То есть он у них работал не на ставке, а по договору. Но к министру явился, как положено, по первому звонку.

— Есть у нас такой прораб Юсупов, — сказал министр. — Говорят, не очень хороший человек. Говорят, не обеспечил фронт работ. И еще, говорят, что-то там недосмотрел. А теперь жалуется прокурору на незаконное увольнение. Так вот, надо сделать так, чтобы все было законно. Изучите и дайте рекомендации.

В. С. Коньков отправился в Ашхабадский городской «Ремстройтрест», где работал этот не очень хороший Юсупов. Поднял документы. Изучил. Вернулся в министерство и докладывает: так, мол, и так, увольнение Юсупова произведено руководством треста с нарушением существующего законодательства.

— Чуяло мое сердце, что они там чего-нибудь недосмотрят, — говорит министр. — Работнички! Даже уволить и то как следует не могут. Хорошо еще, что у нас есть такой квалифицированный юрист, как вы. Проявите свои знания и подскажите им законный выход.

— Пожалуйста, — отвечает юрисконсульт. — Согласно пункту двадцать пять Типовых правил, утвержденных постановлением Госкомитета, в соответствии с пунктом двадцать восемь постановления Президиума ВЦСПС за номером пятьсот двадцать пять, а также инструктивному письму двенадцать дробь...

— Ладно! — прерывает министр. — Свои дроби вы оставьте при себе. Вы лучше прямо скажите, можно ли сделать так, чтобы все стало законно?

— Можно! Надо восстановить Юсупова в прежней должности.

— Ну, знаете, — хмурится министр, — восстановить я могу и сам. Не для того мы держим юрисконсульта. Идите и подумайте!

В. С. Коньков уходит, но думать ему особенно не над чем. Законы ведь специально так составлены, чтобы нарушитель не нашел в них никаких лазеек. А тем временем Юсупов обращается к прокурору Ашхабада, который в полном соответствии с правом опротестовывает приказ треста и требует его отмены.

В министерстве по этому поводу происходит легкая паника. С одной стороны, больно уж не хочется отступать, а с другой, — прокурор это вам не юрисконсульт. Опять вызывают Конькова.

— Как же это, — говорят, — вам не стыдно? Какой же вы квалифицированный юрист, если прокурор запросто обходит вас на повороте?