Командировка на дуэль

А места эти, отметим для объективности, были прелестные, дышавшие обильной таежной романтикой. В непосредственной близости от участковых больниц, рентгенокабинетов и родовспомогательных заведений токовали тетерева, всхрапывали могучие лоси, серебристыми торпедами вспарывали голубые водные долины таймени и хариусы. А подальше, километров за двадцать-тридцать, бродили мохнатые беззаботные медведи.

— Красота! — даже прищелкнул языком гость. — И всю эту прелесть молодые лекари променяли на копоть и бензиновый чад городов.

Долг фельетониста — внимательно проверить поступившие сигналы. Тем более такие, где речь идет о трусости, неблагодарности, а также вызывающем нежелании молодого специалиста выполнить свой долг перед обществом.

И вот мы сидим друг против друга — ян позорно сбежавший терапевт.

Терапевт как терапевт: очки, диплом, тонкий профиль и 24 года за плечами, включая младенчество, отрочество и коллоквиумы в медицине. И я в упор задаю вопрос, который должен сбить с него налет внешнего спокойствия и повергнуть в психологический шок:

— Расскажите, пожалуйста, поподробнее, почему вы сбежали из места распределения?

— Подробно не получится, — невозмутимо отвечает терапевт. — Причина только одна.

— Связанная с престарелой бабушкой? — иронически «догадываюсь» я.

— Нет, с шерстью.

— Какой шерстью?!

— Обыкновенной, лохматой. Видите ли, как и все, я страдаю одним существенным недостатком: у меня нет ни шерстяного покрова, ни подшерстка. Когда лежишь на сене во время осеннего заморозка, особенно остро ощущаешь нехватку этого атавизма.

— Значит, надо было уйти с сеновала, — подсказал я.

— Вы знаете, это прекрасная мысль! — с жаром подхватил терапевт. — Но куда уйти?

— Как куда? В дом.

— В какой дом?

— Который вам выделили.

— А если никакого дома не выделяли? В смысле выбора местожительства мне предоставили полную инициативу: живи, где хочешь. А точнее, где сможешь. Я смог только на сеновале. Учитывая тамошние климатические условия, это не всегда полезно для здоровья.

Как вы догадываетесь, уважаемый читатель, фельетона я так и не написал. С одной стороны, как-то неловко защищать дезертира трудового фронта. А с другой — сеновал, расположенный не столь уж далеко от Полярного круга, и впрямь не совсем подходящая квартира для молодого специалиста.

Но сейчас, предвидя грядущий выпуск молодых эскулапов, хочется всерьез поговорить о сеновалах. А заодно — о романтике.

Надо отметить, что правительственные решения составляют для палаточной романтики узкое поле деятельности. В этих решениях прямо и четко указывается, что молодых специалистов следует с первых же дней обеспечивать всем необходимым для работы и быта, в том числе благоустроенной квартирой. И ни в одном параграфе нет ссылки на то, что обилие непуганых глухарей в близлежащих окрестностях снимает с местных властей обязанность заботиться о жилье для специалистов.

Спору нет, молодой врач, трусливо убегающий из «глубинки» только потому, что он привык к индустриальному пейзажу, заслуживает стопроцентного презрения. Но следует учитывать, что работа вузовского выпускника основывается на четких договорных началах: я вам — знание, добросовестность и трудовой энтузиазм, вы мне — внимание, заботу и приличное жилье.

— А как же наши отцы и деды! — жарко возразит поборник зябкого сеновала. — Они шли навстречу трудностям, не хныча и не кивая на полное отсутствие коммунально-бытовых прелестей.

Снимем шляпу перед отважными отцами и дедами!

Снимем, помолчим и снова наденем.

А надев, скажем прямо: в наши дни бурного индустриального домостроения и возросшей инициативы местных Советов все эти ссылки на давно минувшие годы звучат красивой отговоркой. Более того, за восторженными романтическими ахами нередко маскируются и административная несостоятельность и элементарная безрукость.

В бодрые майские дни, когда институтские коридоры оглашаются последними звонками года, у молодых специалистов в особом почете крупномасштабные карты. Тщательно изучаются рельеф, пути сообщения и природно-климатические условия градов и весей, откуда прибыли заявки, удовлетворенные комиссией по распределению. Из насиженных комнат институтских общежитий разлетаются открытки, которые в тех или иных выражениях разносят идентичную информацию: пишите нам, подружки, по новым адресам...

Подружки, конечно, напишут. Но будут ли адреса?

Конечно, в подавляющем большинстве — будут. Будут новые дома, уютные квартиры и добротные хаты с палисадниками и фруктово-ягодными насаждениями.

Но нас сейчас интересуют не правила, а исключения, не преобладающие плюсы, а отдельно взятые минусы. Ибо морозные сеновалы сказываются отрицательно не только на верхних дыхательных путях молодого терапевта, но и на здоровье окрестного населения, которого означенное население вскоре лишится.

Молодой врач — это, понятно, не скворец. И гусениц он не клюет, и поет не так умилительно. Однако, несмотря на эти недостатки, смеем категорически утверждать: врачи прилетают — это вполне достаточный сигнал для того, чтобы строгать, циклевать, штукатурить.