Вариантов особо не было. Нужно идти и говорить о клевете Яманака. Если сейчас просто уйти, то это сделает только хуже для меня. Тут можно будет дать и претензию за оскорбление, и претензию за невыполненные обязательства. Кенджи договорился с Накадзима, а они хоп и в самый последний момент слились!
Подойдя к лестнице, секьюрити взял за руку Анатолия.
— Охранник говорит, что на сцену должны подняться только вы.
Ловко Кенджи придумал! Заберусь на сцену и даже двух слов не смогу связать без переводчика. Нет уж, хрен я отдам Анатолия.
Я стал вырывать японца из цепких лап секьюрити. Использовал проклятую силу примерно на четверть от максимального усиления — если больше, то уже проявятся проклятые метки.
Но охранник держал крепко. Мы чуть ли не разорвали старика японца. Выглядела вся эта сцена глупо, и я в итоге забрался на подиум без Анатолия. Решил, что достану телефон и переведу нужные слова через него. Конечно, буду выглядеть глупо, но это лучше, чем просто молчать.
Кенджи лукаво улыбнулся, и я почувствовал какое-то давление на своём лице. Мои губы сжало невидимой силой в полуулыбке. Кенджи заткнул мне рот.
Я взял телефон. Нет связи. Даже если ввести слова вручную, без интернета не будет перевода.
Молчи и улыбайся — вот, что говорил мне Кенджи своим взглядом. Глава Яманака снова включил своё ораторское искусство, а я тем временем стал совать в рот пальцы, чтобы разомкнуть губы.
Поддалась магия молчания удивительно легко. Но, правда, я выглядел каким-то безумцем, засунув пальцы себе в рот. Возможно Кенджи на это и рассчитывал…
Забыл японский, дерётся с секьюрити и странно ведет себя на сцене… Я выглядел полным идиотом.
Но у этого было вполне достойное объяснение.
— Клан Накадзима не входил в состав клана Яманака. — сказал я на ломаном японском. — Произошла ошибка.
Громких обвинений я бросать не стал. Из-за сложившейся ситуации у Яманака в любом случае будет претензия к Накадзима. Вопрос лишь в том, насколько сильной будет эта претензия.
Кенжи развел руками и повернулся к публике. Кажется, он сказал про смерть Юргена, мол, я из-за этого немного не в себе.
— Клан Накадзима не входил в состав клана Яманака. — Повторил я. — Мы всё также самостоятельный храм.
Долго продолжать сцену глава Яманака не стал. Перевёл тему на день рождения дочери, а меня отдал в руки двум охранникам. Они аккуратно проводили меня сначала с подиума, а потом и к храмовой тории.
Там уже ждала брюнетка. Анатолия мне отдали, но сильно избитого. Секьюрити кинул его мне в ноги, как только мы оказались за воротами храма.
Добрая улыбка стёрлась с лица брюнетки. Она отчеканила ультиматум от Яманака и ушла, забрав всех троих охранников.
Я помог Анатолию встать.
— Крепко тебя приложили, Толя.
— Господин, клан Яманака поставил вам ультиматум. Либо вы извиняетесь и становитесь частью клана, либо же они доводят свою претензию до войны…
— Я это понял и без перевода. Ладно, пошли отсюда. Как понимаю, на лимузине нас больше не прокатят.
Идти до нашего храма было недолго, но поход пешком выглядел так, словно нас с позором выгнали. Хотя собственно так и было. Сначала с барского плеча пригласили, а потом выкинули, как я стал огрызаться. По-моему, это у меня должны быть претензии, а не у них.
Tjoker: Альфред, ты уже в храме?
Bjoker: Да. Что-то требуется?
Tjoker: Требуется разговор. Яманака подставили нас на претензию.
Альфред должен быть подкован в клановой политике. Масштаб проблемы я уже понимал, но хотелось уточнить детали.
— Анатолий, про Азуми что-то говорили? — спросил я, когда мы прошли уже половину кланового квартала Яманака. Здесь было очень тихо, видно не положено рабам мешать высоким господам.
— Кенджи Яманака со сцены сказал о помолвке Азуми с главой рода Тамура.
— Вот значит как. Я об этом не услышал…
Долбанный старик Кенджи! Он нанёс двойной удар. Первую претензию он даст за разрыв вступления в клан, а вторую за разорванную помолвку. Как всё ловко сделал… Получается проявил благородство сразу и к Накадзима, и к обездоленным Комацу.
Причём во втором действии читалась будущая нападка в сторону Чоу — фактически Яманака признавал Комацу вновь как аристократию. Насколько понимаю, это давало основание начать войну за бывшие земли Комацу. Кенджи планировал всё на несколько шагов вперёд.
Когда пришли к нашей тории, там стоял Ято. Бог войны ничего говорить не стал. Просто одарил меня пронзительным взглядом и исчез.
Была мысль позвать его на небольшой клановый совет, но я не успел.
— Анатолий, сможешь пересказать речь главы Яманака? Я про самые важные моменты. То, что касается именно Накадзима.
— Да, господин.
Обсуждение проблемы с Альфредом заняло около часа. Его вердикт был неутешительным — нам жопа. Напрямую он это не говорил, но я чувствовал нотки паники в его голосе.
Решение проблемы было, однако в глазах Альфреда оно выглядело нереальным. За три дня нам надо купить шестьсот рабов и десять соток земли — именно столько нам не хватало до статуса «малого» храма.