Командиры крылатых линкоров (Записки морского летчика)

Разгромив крупную группировку противника в районе Новороссийска и прорвав его мощный оборонительный рубеж «Голубую линию», наши войска продолжали теснить врага, прижимая его к Керченскому проливу. Судьба фашистских войск на Таманском полуострове была решена. Но враг ожесточенно сопротивлялся, пытаюсь сдержать наше наступление и дать возможность своим частям эвакуироваться в Крым.

Одновременно на мелитопольском и запорожском направлениях успешно развивалось наступление Южного и Юго-Западного фронтов, что в перспективе создавало угрозу крымской группировке противника. Предвидя это, немцы с лихорадочной поспешностью вывозили морем награбленные на юге нашей страны и сосредоточенные в Крыму запасы. Перевозки велись через Севастополь, частично через Феодосию.

Перед авиацией 4-й воздушной армии и Черноморского флота была поставлена задача воспрепятствовать морским перевозкам врага. Морская авиация, действовала в основном на дальних коммуникациях.

* * *

Три экипажа торпедоносцев заступили в готовность. Ведущим назначен я. День серенький, дождливый, порывистый ветер гонит над аэродромом клочья облаков. Приказание на вылет поступает, как всегда, неожиданно: нанести удар по транспорту, следующему в составе конвоя в Севастополь.

Предварительное решение: атаковать цель с ходу, с разных направлений. Это позволит сковать маневр транспорта, рассредоточить зенитный огонь.

Впрочем, бой есть бой. На месте все будет виднее. [368]

Стартуем. Справа от меня летит Дурновцев, слева Ковтун. Пилотирование машин на малой высоте затрудняет болтанка, однако ведомые держат строй уверенно. Подниматься не имеет смысла: скоро район цели.

Конвой обнаружили на встречном курсе. Сигналом подаю команду: разойтись для атаки! Сам, чуть задержавшись, захожу под углом тридцать — сорок градусов к направлению движения транспорта. Расчет на то, что, уклоняясь от атаки ведомых, он подставит мне борт.

Не тут-то было. Дурновцев и Ковтун оттянулись назад и продолжают лететь со мной.

Не поняли команды?

Под огнем зениток эволюциями самолета вновь указываю — атаковать с разных направлений.

Они по-прежнему идут за мной.

Выйти из атаки и повторить все сначала? Нет, тут не полигон. Противовоздушная оборона конвоя издали разгадает маневр, и потерь не миновать.

Не знаю, как объяснили себе гитлеровцы наше намерение — торпедировать транспорт с носовых курсовых углов, но маневрировать не стали.

Довернув вправо, чтобы увеличить угол атаки, иду на сближение. Огонь усиливается. Подключаются «эрликоны», пулеметы. Сзади заходят два самолета противника, прикрывающие конвой.

— Сброс!

Ведомые делают то же.

Транспорт круто поворачивает на торпеды. Наша ошибка очевидна.

Маневрируя, выхожу из зоны огня. Досаде нет предела. Черт знает что! Будто за тем и летели, чтобы нам насажали дырок...

— Панов, доложи на командный пункт: цель уклонилась.

Пошлют других. Нельзя же позволять разгуливать по морю обнаруженному конвою. [369]

На земле мрачно осведомляюсь у ведомых, почему не выполнили команды.

— Думали, групповой удар...

— А сигналы?

Пожимают плечами: не поняли, было не до того... И ведь не новички, особенно Ковтун. Привыкли действовать по шаблону.

— Ну ладно, ждите. Научат вас понимать!

Меня — тем более. Как готовить подчиненные экипажи, разрабатывать предварительный замысел. Самонадеянность...

На следующий день на разбор прибыл недавно назначенный на Черноморский флот начальник штаба ВВС полковник Петров. Выслушал наши объяснения, сделал общие замечания по организации торпедных ударов.

Ясно: выводы в письменной форме.

Через день нас с Прилуцким вызвали в штаб дивизии, ознакомили с шифротелеграммой. Указывались наши ошибки при атаке, делались серьезные предупреждения.

Само собой, не остались без внимания и Ковтун с Дурновцевым.

Да, миновало то время, когда было простительно «мазать»...

* * *

Днем 22 сентября приказание — нанести удар по транспорту, идущему в охранении десяти боевых кораблей.

Ценность перевозимого груза очевидна. Пять самолетов срочно вооружили торпедами для низкого и высотного торпедометания. Первая тройка — высотных — должна сбросить торпеды одновременно. Пара низких торпедоносцев — нанести удар через несколько секунд. Группу высотных повел наш комэск Саликов, низкие возглавил Лобанов.

К конвою шли все вместе на малой высоте, внимательно следя за воздухом. Перед целью разделились: [370] Саликов, Жестков и я пошли в набор высоты, Лобанов и Пресич продолжали полет на малой.

Нашу тройку вел штурман эскадрильи Федор Николаевич Аглотков. Его огромный опыт вселял в нас уверенность.

— Цель вижу! — в наушниках голос Прилуцкого. В ту же секунду ведущий меняет курс.

Атака!

Мощная противовоздушная оборона конвоя умело разделила огонь. Паре Лобанова приходилось тяжелее: навстречу ей противник выставил сплошной заслон из разрывов и трасс.

— Цель приближается к перекрестию...