Командиры национальных формирований СС

Пленных казаков Панвица (вместе с их командирами) англичане разместили в лагерях в районе Фельдкирхен–Альтхофен: близ Фельдкирхена была размещена 1-я казачья дивизия, а близ Альтхофена – остальные части корпуса. Казалось бы, поставленная цель достигнута и можно не опасаться советского плена, но дело обернулось по-другому. Еще в феврале 1945 года главы стран антигитлеровской коалиции, собравшиеся в Ялте, договорились о том, что после окончания войны все граждане СССР, попавшие в плен к англичанам и американцам, будут депортированы на родину. Англо-американские войска вели тяжелые бои в Европе, а впереди еще предстояло нанести окончательное поражение Японии, и спорить со Сталиным никто не собирался – тем более из-за каких-то там изменников, сражавшихся на стороне Германии. Теперь же настало время свои обещания выполнять. Иллюзий насчет того, что ждет депортированных, ни английское, ни американское командование не питало. Но если американцы отнеслись к этому делу спустя рукава и в результате огромное количество бывших советских граждан избежало возвращения на советскую родину, то подданные Его Величества точно выполнили взятые на себя обязательства. Великобритании всегда было абсолютно все равно, что может произойти с гражданами иностранного государства: для нее всегда существовали только свои собственные интересы, и только они, а не какие-то «общечеловеческие ценности» имели значение.

28 мая 1945 года британское командование передало представителям советского командования первых 500 офицеров XV казачьего корпуса, а также почти 3 тысячи казаков (в основном из состава Казачьего стана генерала Доманова). Мало того, англичане сделали даже больше, чем от них требовали ялтинские договоренности, – в руки СМЕРШа были отданы еще и полторы тысячи казаков-эмигрантов, которые никогда гражданами СССР не являлись и покинули родину после поражения в Гражданской войне. Это была лишь «первая ласточка»: в течение июля 1945-го англичане, задействовав несколько боевых дивизий, провели настоящую боевую операцию – казаки не хотели возвращаться в СССР и их надо было заставить силой оружия. Воевать с безоружными у подданных Его Величества получалось очень хорошо, и вскоре 35 тысяч казаков оказались в советских лагерях.

Гельмут фон Панвиц был вместе со всем штабом взят под арест 26 мая. Последовала череда допросов генерала как британскими, так и советскими и югославскими следователями. Выдача СССР ему в общем-то не грозила – он был немецким генералом и ялтинские соглашения на него ни в коем случае не распространялись. Однако он поступил так, как ему подсказывала его совесть. Панвиц заявил британским офицерам: «Я делил с казаками хорошее время. Теперь я хочу делить с ними плохое. Я заключил с ними дружбу на жизнь и на смерть. Может быть, я смогу облегчить их ужасную участь, взяв часть приписываемой им вины на себя»[57]. Англичане не возражали… 10 июня Панвиц был доставлен на автомобиле в Эннс, где был посажен на поезд, который увозил в СССР пленных казаков. Генерал был доставлен в Москву и помещен в Лубянскую тюрьму.

К этому времени советское руководство уже начало подготовку крупного процесса, на котором было решено осудить лидеров антисоветских казачьих соединений. Дело должна была рассматривать Военная коллегия Верховного суда СССР.

На процесс были в качестве подсудимых выведены самые известные руководители казаков, сражавшихся на стороне вермахта: командир Казачьего стана генерал-майор Тимофей Иванович Доманов, начальник Главного управления казачьих войск генерал от кавалерии белой армии (в материалах процесса он почему-то назван генерал-лейтенантом) Петр Николаевич Краснов, начальник штаба Главного управления казачьих войск генерал-майор германской армии Семен Николаевич Краснов, командир Кавказской дивизии генерал-майор белой армии Султан Келеч-Шаханович-Гирей, начальник Резерва казачьих войск генерал-лейтенант белой армии Андрей Григорьевич Шкуро и Панвиц. Особенностью этого процесса было то, что подсудимых обвинили в измене Родине, а на самом деле под это обвинение подходил лишь один человек – Доманов, который до перехода на сторону немцев был гражданином СССР. Все остальные же воевали против красных еще в годы Гражданской войны и после разгрома белых войск уехали в эмиграцию, и СССР их родиной ни в коем случае не являлся, а следовательно, «изменить» ему они просто не могли – они всегда были последовательными противниками советской власти. О Панвице же и говорить не приходится – он был гражданином Германии.