Комбат. Олимпийский характер

Тут в дверь постучали, и вошли две ярко накрашенные девицы в джинсах и ярких, одна в зеленой, другая в красной, куртках.

– Хорошо, что я картошки хоть много наварила! – покачала головой Алевтина, доставая еще тарелки, вилки и рюмки.

– Нет-нет, – замахали руками девицы, – мы после шести не едим.

– Ну а выпить с нами хоть выпьете? – спросил, оживившись, Леонид.

– Выпить выпьем. А то замерзли как собаки! – сказала та, что в красной куртке.

– Давайте знакомиться, – продолжал заигрывать Леонид и представился: – Я Леня, можно Ленчик, а это мой напарник – Миха. Но он женат.

Миха густо покраснел.

– Я брат Алевтины, Костик, а это кореш мой, Вован.

– Я Маша, – кивнула та, что была в красной куртке, стягивая капюшон.

– Я Люся, – кивнула вторая.

Алевтина налила Михаилу пива. А Костик, открыв фирменную бутылку, разлил всем по рюмкам.

– Ну что, поехали! – сказал он и, заметив, что Алевтина не садится к ним, а крутится у плиты, позвал: – Алевтина, давай к нам!

– Я первую пропущу! – едва сдерживая обиду, проговорила Алевтина.

– Ну, тогда мы первую за хозяйку выпьем, за несравненную Алевтину, – вдруг бодро произнес Вован, – за то, чтобы мы почаще виделись!

Алевтина чуть оттаяла, но все равно, так и не повернувшись, упрямо продолжала дожаривать мясо.

– Ах, хорошо пошла, – крякнул Костик и вдруг как бы осекся и кашлянул.

Алевтина по-прежнему жарила мясо и вдруг услышала, что вместо ожидаемого веселого смеха и звяканья вилок послышались всхлипы, как будто у всех разом началась одышка.

Когда она повернулась, ей показалось, что видит страшный сон. Все, кроме Михи, который, казалось, онемел от ужаса, сидели кто выпучив, кто закатив глаза, бледнели, серели и задыхались. Миха наконец пришел в себя и попытался растормошить Леонида, но тот был невменяем.

– Что такое?! – испуганно произнесла Алевтина.

– Водка, это водка! – едва выдавила одна из девушек, пытаясь подняться. Но у нее ничего не получилось. Она буквально осела сначала на стул, а потом и на пол и начала биться в судорогах.

У Вована изо рта вдруг пошла кровавая пена. А Леонид стукнулся лбом о стол и замер.

– Врача! «Скорую помощь», срочно! – крикнул Миха, а сам схватил ящик с водкой и потащил его на улицу.

– Ты куда?! Поставь! – приказала ему Алевтина. Но он уже вышел, а через минуту вернулся и, быстро схватив стоящую на столе недопитую бутылку, опять выскочил на улицу.

– Стой! Ты куда?! – закричала Алевтина и, вместо того чтобы вызвать «скорую помощь», побежала следом за Михой.

Но он уже завел свою фуру и, ослепив Алевтину Семеновну фарами, начал выруливать на шоссе.

– Вот гад! – закричала Алевтина. – Я тебе покажу!

Алевтина Семеновна никак не ожидала такого поворота событий. Она вернулась в дом и, застав еще более ужасную картину, начала набирать номер «Скорой помощи».

– Это вам звонят с трассы. «У Семеновны», – проговорила она срывающимся голосом. – У нас массовое отравление. Кажется, водкой.

Только почувствовав запах гари, Алевтина Семеновна вспомнила, что у нее на плите жарилось мясо, которое, пока она бегала за Михой, уже успело превратиться в угольки.

Когда приехала «скорая помощь», все, кто сидел за столом, были без сознания.

Врач, здоровый черноусый мужик, похоже из местных, зайдя в комнату, только покачал головой:

– Вай, вай, и что мы тут будем делать?! Наша машина всех не увезет. Надо еще две вызывать! В Сочи всех везти. Если довезем.

Он быстро достал свой мобильник и перезвонил:

– Срочно на трассу, «У Семеновны», еще две машины скорой. И Вартанович пусть подъедет. По всему, массовое отравление.

– Что ели-пили? – спросил он, проверяя по очереди пульс у всех пострадавших и одновременно оглядывая стол и пустые рюмки. Водка была только в одной, которую Костик налил для Алевтины.

– Они водку пили… – заикаясь, проговорила Алевтина, – «Моя Московская» называется.

– Да, видно, телевизор вы не смотрите и что в Москве делается, не знаете… – проговорил доктор.

– А что такое? – не поняла Алевтина.

– Да пол-Москвы уже этой водкой отравилось. А вы где ее взяли? – расспрашивал доктор, пока медсестра по его указанию делала всем по очереди какие-то уколы.

– Дальнобойщики привезли.

– А где эти ваши дальнобойщики? И водка где? Здесь же ни одной бутылки не видно.

– Один дальнобойщик вот, – Алевтина кивнула на Леонида, который все еще был без сознания, – а второй сбежал… Уехал на фуре. У него полная фура такой водки. И он, кстати, в Москву поехал. И водку туда эту повез. Я только номер фуры не запомнила.

– Я не следователь и не милиция, мне номеров фуры не надо! – остановил ее доктор и добавил: – Мне бы точно знать, чем они отравились. А то вы говорите водкой, водкой… А здесь ни одной бутылки я не вижу!

Алевтина осмотрела стол и, показав на налитую ей рюмку, сказала:

– Вот, стоит. Мне брат налил, а я не выпила.

Доктор взял рюмку, понюхал и, ставя на место, проговорил:

– Понятно…

– Что понятно? – спросила Алевтина.

– Да понятно. Сама не пила, а гостей всех отравила! – проговорил доктор, куражась.

При этом он еще раз прослушивал пульс у всех пострадавших.