Комбат против волчьей стаи

Лампочка, под которой стоял Комбат, освещала его небритое лицо. Автомат в руках и весь его внешний вид хорошего впечатления не производил и не вызывал на откровенность.

— Выходите, выходите, и быстро расскажите мне, кто вы.

— Где мой муж?

— А кто ваш муж?

— Илья Сиваков.

Эта фамилия Комбату тоже ничего не говорила.

— Илья Сиваков? — Он произнес так, будто был знаком с ее мужем. — Где Курт? — тут же резко спросил он.

Женщина пожала плечами и вновь спросила:

— Где мой муж? На нас напали. Я не знаю, сколько дней сижу здесь, в подвале, ничего не знаю.

Она расплакалась. Толку от нее сейчас не было.

Комбат вывел женщину, усадил под навес на стул и направился к бандитам.

— Где Сиваков?

— Сиваков уехал.

— Один или с Куртом?

— Один уехал. На своей машине. Курт его отпустил.

Парни, которых Подберезский связал, стояли у самой стены. Один, тот, которого Комбат сшиб дверцей джипа, тихо и упорно шевеля пальцами, пытался развязать ремень, стягивающий руки. Это наконец ему удалось, и он постарался скрыть ослабший ремень.

— Курт может приехать. Обещал приехать, — сказал Витек, поворачиваясь грудью к Комбату. У меня есть его телефон. Можете ему позвонить. Он в нагрудном кармане. Возьмите, позвоните, телефон в дежурке.

Комбат не ожидал такого быстрого откровения.

Удача сама шла в руки. Он сделал шаг, опустил ствол автомата и сказал:

— Звонить будешь ты сам. Скажешь, чтобы он приехал сюда.

Рублев еще не решил, что именно он прикажет сказать бандиту Правая рука Рублева скользнула в нагрудный карман кожанки. В этот момент Витек выхватил пистолет из-за пояса у Комбата и, резко рванув в сторону, увлек Рублева за собой, а второй бандит бросился в темноту, туда, где темнели кусты. Подберезский в это время подавал стакан с водой жене Сивакова.

Комбат среагировал быстро, но немного опоздал.

Единственное — что ему удалось сделать — это перехватить запястье правой руки бандита, и выстрел прогремел, но пуля улетела в небо. Комбат резко ломанул руку, сустав с хрустом вывернулся, пистолет выпал из ослабевших пальцев. Рублев механически, не успев подумать о последствиях, схватил пистолет и рукояткой нанес удар в голову. Тот пришелся точно в висок.

Бандит судорожно дернулся и затих. Комбат поднялся, отряхнулся.

— Вот мерзавец!

Подберезский уже бежал к кустам, откуда раздавался треск. Бандит успел освободиться от ремня и карабкался на верх бетонного забора. Подберезский, не задумываясь, передернул затвор, крикнул:

«Стой, стрелять буду!»

На бандита это не произвело никакого впечатления. Его правая нога уже зацепилась за край забора, еще мгновение — и он, перевалясь на другую сторону, исчез бы в лесу. Боясь опоздать, Андрей дважды навскидку выстрелил. Бандит несколько мгновений висел на заборе, зацепившись одеждой за «колючку», а затем рухнул вниз так, как падает мешок с картошкой.

— Комбат, я не хотел!..

— Ничего, Андрюха, мы сейчас поговорим со вторым.

Он наклонился над своим соперником, тряхнул его, пытаясь приподнять, у бандита изо рта и из носа текла кровь, но не толчками, а ровно.

— Вот бля!.. — сказал Комбат, прикладывая пальцы к сонной артерии.

— Ну что? — подойдя, поинтересовался Подберезский. По выражению лица своего командира он догадался, что и этот мертв.

— Да, незадача, Андрюха. Не хотел я его убивать.

— Одним больше, одним меньше, хрен с ними. Что будем делать с ней?

Жена Ильи Сивакова от звуков выстрелов и прочего, творящегося вокруг нее, впала в оцепенение. Ее плечи вздрагивали, она плакала навзрыд, но слез на лице не появлялось. Она все выплакала, сидя в подвале.

— Успокойтесь, успокойтесь, — сказал Подберезский, не зная, чем еще помочь женщине. — Вот, выпейте воды, — он совал ей стакан с кока-колой.

Софья дрожащими пальцами взяла стакан. Зубы застучали о край, а напиток пролился на вечернее платье.

— Давайте мы вас отсюда увезем, — предложил Комбат.

— Да, увезите, я боюсь, мне страшно, я не знаю, кто вы…

— Не бойтесь, мы не бандиты.

— Я это поняла. Вы из милиции?

— Нет, мы не из милиции. Мы ищем Курта.

— Он мерзавец, он сволочь, он убийца!

— А откуда вы это знаете?

— Я слышала их разговоры, — сказала Софья.

— Он должен здесь появиться?

— Не знаю…

— Давайте мы вас отвезем к мужу, — предложил Подберезский.

Софья задумалась. Она сидела и растирала виски пальцами, у нее страшно болела голова от свежего воздуха. Она ощущала себя как пьяная, все происходившее сейчас, после того как ее вывели из подвала, казалось ей сном, видением, бредом, точно так же, как в первые часы ей казалось таким же бредом пленение.

— Да, — проговорила она, — по-моему, он заодно с Куртом.

— Не должно так быть, — предположил Комбат.

— А почему тогда его освободили? А меня нет?

— Откуда вы знаете, что он на свободе?

— Курт сказал.

— И вы ему поверили?

Софья криво усмехнулась. Ее сейчас мало заботило, как она выглядит. Соблазнять женщина никого не собиралась.

— Нужно знать моего мужа.

— Чем он занимается?

— Бизнесмен.

Сказала, будто бы такое объяснение могло что-то прояснить.

И тут Комбат прислушался к звукам, долетавшим из-за забора.

— Мой муж… — начала говорить Софья.

Рублев приложил указательный палец к губам:

— Тише.