Комбат против волчьей стаи

— Человек пятнадцать или двадцать, когда и сколько надо — решает Курт, а потом нас собирает.

— Что вы делаете?

— Бомбим, кого Курт скажет, забираем товар, выколачиваем долги.

— А какой долг ты хотел выколотить из него?

— Мне Курт приказал убрать. Если я не уберу его, Курт убьет меня. Он ни перед чем не остановится, он самый настоящий садист, — принялся нести на своего хозяина перепуганный скорой расправой Стресс.

— И ты, думаю, не гуманист — лапы у тебя по локоть в крови, а то и по плечи.

— Я, я ничего, я только выполнял приказы.

— Тебе, небось, хорошо платили.

— Да, Курт платил нормально, правда, не всегда, мы по большей части работали на мелок.

— На мелок это как?

— В долг, потом обещает рассчитаться, правда всегда рассчитывается, не подводит, но позже, когда рассчитаются с ним…

— А за расстрел машин возле моста через Оку под Серпуховом тебе уже заплатил?

Стресс замялся, ему не хотелось рассказывать о своих гнусных делишках.

— Так заплатил, или нет?

— Пока нет.

— Так это вы уложили всю охрану.

— Нет, нет! — выкрикнул Стресс.

— А кто? — не отставал Комбат, понимая, что этот, привязанный к трубе бандит, все знает.

— Курт хитро придумал. Мы сидели в машине на подстраховке, охрана сопровождала машины, думая, что в них ценный груз. Курт все рассчитал.., под Серпуховом на охрану напали другие люди.., одну машину столкнули вниз в болото, а вторую расстреляли прямо на дороге.., затем машины загнали в лес, а уж там мы перестреляли всех тех, кто хотел забрать груз…

— А что вы везли?

— Ничего. Мешки с сахаром были в машинах, а мы прятались за ними.

— А что должны были везти? — спросил Комбат.

— Не знаю, наверное, наркотики. Только не убивайте меня, не оставляйте здесь.

— Говоришь, наркотики?

— Да-да, Курт перекинулся к другим хозяевам вместе со всеми нами.

— Понятно. А где он сейчас?

Комбат закрутил кран и еще раз обыскал Стресса.

На этот раз его интересовали документы. Потертый вместительный бумажник оказался в руках Комбата, денег в нем лежало немного для такого мерзавца, как Стресс, — триста долларов.

— Да, не густо вам этот Курт платит. Может, ты дома все свои денежки держишь?

На импровизированный стол, составленный из ящиков, легли документы на автомобиль, техпаспорт, права, штрафные квитанции.

— Машина у тебя дорогая.

— Это не моя, Курта, на меня только оформлена.

— Так где Курт?

— Точно говорю, не знаю. Обещал связаться.

— Это мы еще посмотрим. Твоя машина сейчас где? Возле вокзала стоит?

Стресс, согласно кивнул. Комбат рассматривал квитанцию, которую бандит получил, оставляя машину на стоянке.

— Скоро уже время твое истечет, быстро ты управиться хотел.

— А чего тут долго возиться, — как о самом обычном деле сказал Стресс, он уже почувствовал, его оставят в живых.

Во всяком случае пока. Пока не убедятся в правдивости его слов. Он надеялся, что этот здоровенный мужик, действующий в одиночку, оставит его под присмотром Щукина и Трубы, а сам отправится искать Курта.

Значит, следовало как можно скорее, отправить его куда подальше, по возможности, не обманув. А за это время попытаться договориться с бомжами.

Стресс хитро прищурился и выдохнул.

— Может, Курт на базе, — хотя абсолютно точно знал, что тот сейчас направился на встречу с Сиваковым и Панкратовым.

— Какая база? Смотри не ври.

Комбат присел на корточки и приблизил лицо к лицу Стресса, тому стало не по себе от спокойного взгляда.

— Недалеко от Переделкино есть поворот вправо.

Там еще стоит указатель «Оптовая база». За лесом в полутора километрах бетонный забор с железными воротами и никакой вывески. За ними склады, там, может быть, Курт.

— Так — может быть или — точно?

— Откуда мне знать, он мне не докладывает. Там наши ребята должны сидеть.

— Много?

— Не знаю. Это как Курт решит, если дело есть, то все собираются, а обычно человека три-четыре.

— Так, — задумался Комбат, потирая уже два дня небритую щеку, — чешутся у меня руки размазать тебя по стенке, да жаль твоей головы, небось что-то еще в ней ты приберег, чтоб свою задницу спасти?

— Я все сказал. Но если Курта сейчас там нет, то это не моя вина.

— Где он живет? — спросил Комбат.

— Точно не знаю, он никого к себе домой не водил.

Знаю только двор, в который его подвожу.

— А дом?

— Он никогда не заходит в подъезд, прежде чем машина не уедет.

Комбат заглянул в глаза Стресса, понял, тот не врет.

— Ладно, — Рублев поднялся и осмотрелся, — оставлю тебя пока здесь. Вы, ребята, за ним присмотрите. Будет деньги предлагать, не верьте.

— Дело ясное, — согласился Щукин, — сколько надо, столько и будем его здесь держать.

— Только с голоду не дайте подохнуть. Может, он еще и пригодится.

— Придется тебе объедки из «Мак-Дональдса» жрать и то не своими руками, будем в рот запихивать.

В этот момент Стресс чувствовал себя счастливым человеком, он понял, что будет жить. Пока Он надеялся на то, что ему удастся вывернуться.

Комбат сунул Щукину деньги, которые нашел в кошельке Стресса.

— Только смотрите не пить! Иначе…

— Что ты. Комбат, можешь не говорить, — Щукин приложил руку к груди.