Комбат. Смертельная битва

Спустившись с перрона и пройдя сквозь маленькую деревушку, мужчины оказались у заснеженного поля, за которым виднелся лес.

– Картина называется «Нехожеными тропами», – сказал Елисеев, ступая на снежную целину.

– Сколько еще до твоей дачи? – спросил Круглов.

– Километра два. Дачный поселок расположен сразу за тем лесом, – указал Юрий рукой.

– Тогда вперед, – как бывало, скомандовал Рублев.

Они прошли метров четыреста, и тут у Елисеева зазвонил телефон. Перекинувшись несколькими фразами, он виновато повернулся к друзьям:

– Мужики, вы будете смеяться, но я забыл дома ключи от дачи. Жена позвонила и сказала, что они лежат на тумбочке.

– Ты шагай давай, не сбивай с ритма, или я на тебя навьючу рюкзак. Тоже мне, нашел проблему. Неужели мы, пятеро взрослых людей, не сумеем проникнуть в твою хибару, – сказал Подберезский.

– За хибару ответишь, – пригрозил Елисеев и зашагал дальше.

По большому счету Андрей был прав. Дача Юрия была обычным деревянным строением, которые лет тридцать назад возводили люди, получившие желанные шесть соток. С тех пор она не претерпела существенных изменений, только медленно ветшала под напором времени. Елисеев, которому дача отошла по наследству, смыслил в сельском хозяйстве примерно столько же, сколько в игре на тамтаме, и использовал ее в основном для приема гостей.

– Дверь ломать не будем? – обойдя дом, спросил Комбат.

– Не-а, не будем, – ответили ему.

– А что будем?

– Насколько я понимаю, тут стоит замок, который изнутри открывается без ключа? – предположил Стариков.

– Ну да. И закрывается без ключа тоже, – ответил Елисеев.

– Тогда ща сделаем. Андрюха, дай-ка рюкзак. Никита достал нож и подошел к оконной раме:

– Это же старая конструкция, держится на гвоздях. Я их сейчас отколупаю и достану стекло.

Слегка попортив дерево, Стариков подцепил гвоздь и немного вытащил его.

– Посторонись. – Громадный Подберезский оттеснил Никиту, ухватил гвоздь пальцами, потянул. – Готово, давай следующий.

Сняв левую и нижнюю рейки, Стариков вынул стекло. Они подсадили Елисеева, который забрался в дом и открыл дверь.

– Послушай, а здесь еще холоднее, чем на улице, – возмутился Круглов.

– Это только кажется. Просто ты ждешь от дома тепла, которого здесь нет. Пока нет. Ничего, сейчас растопим печку и согреемся.

– Ой, не тем ты собрался греться, – возразил Юрию Подберезский.

– Одно другому не помешает, – Елисеев снял с гвоздика висевший на нем ключ. – Хорошо, что ключи от сарая здесь. Храни я их тоже дома, не знаю, что бы мы делали.

– В смысле? – не понял Стариков. – Что мы забыли в твоем сарае?

– Там лежат дрова.

– И лопаты, – добавил Круглов.

– Да. Только зачем тебе лопаты? – удивился Юрий.

– Не знаю. Может, грядки вскопать.

– Слишком мало мы взяли с собой выпивки, чтобы дело дошло до вскапывания грядок, – возразил Комбат.

Елисеев сходил за дровами и разжег огонь. Остальные построгали закуску, разогрели на плите котлеты и отбивные с картошкой, заботливо приготовленные женами Никиты и Юрия.

– Все же один плюс в холодной погоде есть, – многозначительно заметил Подберезский.

– Какой?

– Не надо водку охлаждать, можно сразу наливать.

– Так наливай, стол накрыт, – сказал Комбат.

– Слушаюсь, командир.

Сели, выпили. Неторопливый разговор под водочку закономерно свернул на афганскую тему. Казалось бы, уже столько об этом говорено-переговорено, что нет смысла повторяться. Но воспоминания молодости у человека самые глубокие, а война всегда будоражила память бывших афганцев. Ведь их детство и юность проходили в тихой, мирной стране, насильственную смерть они видели только в фильмах о войне.

Повестка из военкомата все перевернула в один момент. Учебка, полет на транспортном самолете, и вот они угодили в самое пекло как в прямом, так и в переносном смысле этого слова. Здесь вчерашние школьники увидели смерть не киношную, а настоящую, узнали, каково терять друзей, с которыми бок о бок отражали вражеские атаки и шли в наступление. Разве можно пресытиться воспоминаниями, в корне изменившими твою жизнь и тебя самого!

В какой-то момент друзья отправились на веранду: кто покурить, а кто за компанию. Комбат чуть замешкался и обратился к шедшему последним Старикову:

– Никита, я все хотел спросить, как у тебя дела? Бандиты не угрожают?

– Все замечательно, Борис Иванович, даже не знаю, как вам удалось их нейтрализовать.

– А почему ты решил, что это я?

– Еще по Афгану помню, на какие чудеса вы способны.

– Ясно. Надо будет как-нибудь сходить проведать тебя.

– Приходите, только поторопитесь. Или, наоборот, подождите несколько месяцев.

– Что так?

– Мы переезжаем в новый торговый центр на бывшей Чекушке.

– Погоди. Мы же с тобой осенью говорили по телефону, и ты сказал, что дело затягивается в связи с отменой тендера.

– Правильно, только вскоре состоялся новый тендер. Я тут хочу вам рассказать одну интересную вещь. В старом тендере участвовали две компании: «Брик» Семена Вислоуса и «Титан» Олега Забродско-го. По решению мэра их отстранили от участия в покупке земли. А новый тендер выиграла фирма «Центавра». Знаете, кто ее хозяин?