Комбат. Смертельная битва

– Обидно. Такой молодой, а уже жить надоело. Хватит мне лапшу на уши вешать, молись.

– Я не умею, – с неожиданным всхлипом сообщил Кузнец.

– Тогда умрешь так.

– Погоди, давай начнем сначала.

– Давай, только учти, что я знаю про Алтая гораздо больше, чем ты думаешь. Еще раз поймаю на лжи – пеняй на себя. В первую очередь меня интересует, как можно к нему подобраться.

– Никак! – выпалил Кузнец с плохо скрытым злорадством.

Действительно, Алтай сделал выводы из покушений на Короля и Шамиля. Авторитет окружил себя плотным кольцом охраны, постоянно менял маршруты движения, избегал появляться в людных местах. Такие меры предосторожности он решил соблюдать до окончательного решения вопроса с Чекушкой. А там отпадет необходимость в его ликвидации, и можно будет слегка расслабиться.

– В охране Алтая должны быть слабые места, – возразил Комбат. – Расскажи обо всем подробно.

Выслушав Кузнеца, он согласился, что ликвидировать Алтая крайне сложно, и решил вернуться к первому своему вопросу. Кузнец замялся. Врать, как он уже убедился, смерти подобно, но и говорить правду крайне рискованно. Жизнь – штука непредсказуемая, вдруг Алтай когда-нибудь узнает, кто его заложил. Тогда Кузнец будет умирать долго и мучительно.

И тут бандиту показалось, что выход есть. Комбат ослабил хватку, а одна из перекладин шведской стенки держалась на честном слове. Братва это узнала, когда Чинарик стал делать упражнения на пресс. Перекладина выскользнула из отверстия, и Чинарик со всего маху приземлился филейной частью на жесткую скамью.

Надо только вспомнить, какая это по счету перекладина. Времени будет в обрез; если замешкаться хотя бы на секунду, мужик его достанет. Зато стоит метровой деревяшке оказаться в руках Кузнеца – и все резко переменится. Он здорово напрактиковался в использовании бейсбольной биты, а эта штука во многом с битой схожа.

Кузнец сделал вид, будто задумался над жизнеописанием Алтая, усердно вспоминая, за какую перекладину ему надо хвататься. Кажется, третью сверху? Или четвертую? Точно – четвертую!

Кузнец вскочил и бросился к стенке, но он недооценил реакцию Комбата. Рублев бросился за ним, отставая всего на пару метров. Стоило бандиту притормозить, вытянув руку к перекладине, как Борис оттолкнулся и двумя ногами ударил его в спину. Кузнеца швырнуло вперед, и он со всего маху приложился виском об угол вертикальной стойки. Удар был настолько силен, что бандит судорожно дернулся, словно от удара электрическим током, и рухнул на пол. Он был мертв.

– Поделом вору и мука, – подытожил Рублев его жизненный путь.

* * *

Мэр сидел за столом погруженный в тяжелые мысли. Он думал о своем предшественнике, чья судьба заставляла трезво оценить возможности даже самых высокопоставленных чиновников. В России испокон веков многое зависело от царя, но и царь зависел от установившихся порядков. Кардинальные изменения могли произойти только под руководством сильного правителя или когда этого настоятельно требовало время. Но у перемен, будь они российские, европейские или американские, есть одна прискорбная особенность. Именно тогда особенно ярко человек проявляет себя как биологическое существо, животное с ярко выраженными хватательными рефлексами и обостренным инстинктом самосохранения. Когда львиный прайд возглавляет новый самец, он безжалостно уничтожает потомство старого вожака. По большому счету сталинские действия очень похожи на жестокое детоубийство победившего льва. Он вырезал учеников старого вождя и заменил их своими выкормышами.