Комбат. Смертельная битва

Бандиты это тоже поняли и сужали кольцо неторопливо, давая врагу хорошенько прочувствовать весь ужас, всю безвыходность своего положения. И тут в их рядах произошло замешательство. Откуда-то появилось несколько крепких молодых ребят, настроенных весьма агрессивно. Без лишних слов они решительно ударили по бандитам. Те как-то сразу потеряли интерес к Рублеву, переключившись на нового врага. А зря. Комбат и не думал прохлаждаться в сторонке. Воспользовавшись тем, что тип с битой упустил его из поля зрения, Рублев подскочил к нему и сильным ударом выбил биту из рук.

– Здравствуй, дружок, – задушевно сказал Борис. – Как я вижу, наша вчерашняя встреча тебе настолько понравилась, что ты решил ее обязательно повторить. Я тоже не против, только хочу увеличить лечебную дозу. Вчера ты отделался легким сотрясением мозга, сегодня я тебе устрою тяжелое. Может, тогда ты поймешь, что заниматься криминалом – это плохо, очень плохо.

Лишай слушал Комбата молча и вжав голову в плечи. Он уже убедился, что без помощи друзей имеет примерно столько же шансов одолеть Бориса, сколько болонка в схватке с питбулем. А друзья Лишая сами были бы не против получить хоть какую-то подмогу. Бойцы, так неожиданно атаковавшие их, имели преимущество и в численности, и в умении. За считаные минуты на землю улеглись все, включая Болта и Пельменя.

Трудно сказать, видел ли это Лишай, поскольку большая часть событий разворачивалась за его спиной. Скорее всего, он сориентировался на шум затихающей драки и сообразил, что от корешей сейчас толку никакого, надо рассчитывать исключительно на собственные силы. Лишай напрягся, резко оттолкнулся и припустил со всех ног. Вот только ноги у него были не самые резвые, и он допустил ошибку – рванул мимо одного из бойцов противника. Тот молниеносной подсечкой уложил беглеца на землю и для порядка несколько раз ударил ногой в область почек. Лишай не возражал. Ни словом, ни делом. Уж лучше несколько раз помочиться кровью, чем, как Кишмиш, ходить со сломанной рукой.

Другой неизвестный боец подошел к Рублеву.

– Я сначала подумал, что это мои друзья меня подстраховали, но вас я впервые вижу. Вы кто, ребята? – спросил Борис, вглядевшись в незнакомое лицо.

– Враг моего врага – мой друг, – туманно ответил боец, протягивая Комбату руку.

* * *

Деятельность Кузнеца была многолика и разнообразна, хотя всегда подпадала под ту или иную статью Уголовного кодекса. В частности, он занимался традиционным промыслом уголовников – фальсифицированной водкой. Тут Кузнец действовал нахраписто и незатейливо.

Излишне говорить, что у большинства директоров и хозяев отечественных спиртзаводов рыльце в пушку. А отсюда один шаг до зависимости от уголовников. Кузнец прищучил одного из воротил алкогольного бизнеса и нагло присваивал львиную долю «неучтенки», то есть спирта, не проходящего ни по каким документам. Дальше все было проще некуда. Цистерна с огненной водой отправлялась в купленное бандитами строение, которое язык не поворачивался назвать заводом или хотя бы цехом. Хотя кое-какое оборудование там стояло. Спирт из цистерны выливался в большой чан и смешивался с водой в соотношении два к трем, то есть на двести литров спирта добавлялось триста литров воды. Кузнец не крохоборничал по мелочам. Он не лил в чан ту сомнительную, воняющую хлоркой жидкость, которая течет из московских кранов. Спирт разбавлялся артезианской водой. При смешивании начиналась реакция, новополученная водка разогревалась. Ей давали чуточку остыть, разливали по бутылкам и нашлепывали пробки.

Дело было простое, но монотонное и нудное. Попробуй заполни в день несколько тысяч бутылок и запечатай их на специальной машинке. Занимались работой уважаемые гости из Средней Азии. Кузнец вел с ними честную политику: регулярно выплачивал деньги и время от времени давал послабления в житейском плане. Тут был четкий коммерческий расчет. Если заставлять гастарбайтеров работать угрозами и силой, то надо постоянно держать рядом с ними нескольких человек из команды в качестве охранников. Да и то оставался риск. Ведь людям свойственно терять бдительность, чем могли воспользоваться азиатские товарищи. Не говоря о том, что боевики зарабатывали гораздо больше гастарбайтеров.

Открытые деловые отношения приносили экономическую выгоду, поскольку Кузнец обходился единственным охранником. Да и то на всякий случай. Если какой-нибудь любопытный или пьянчужка забредал на территорию подпольного цеха, было кому жестко выпроводить его оттуда.

Наконец, когда собирается компания, соблазн поддаться искушению возрастает в геометрической прогрессии и, хотя люди Кузнеца привыкли баловаться качественным алкоголем, трудно удержаться, если рядом спиртное льется рекой. Один намекнул, второй подмигнул, и пошла пьянка-гулянка. Без компании человек более устойчив к соблазнам.