Комбат. Смертельная битва

А вот семью из загородного особняка пришлось временно эвакуировать. Если слухи о специальной группе правдивы, они могут сесть ему на хвост, и тогда Пыжиков сам приведет ментов к одной из главных улик. А оно ему надо? Ничего, они с женой как-нибудь разместятся в трех комнатах городской квартиры. Вот дочке с зятем куда хуже. У них всего две комнаты на троих.

Жена, конечно, тут же начала изводить Пыжикова вопросами:

– В чем дело, Тоша, почему мы должны сломя голову бежать из своего дома?

– Так надо, – попытался отделаться общей фразой Антон Яковлевич, но супруга прицепилась как банный лист, и Пыжиков нехотя выдавил из себя: – Новый мэр наводит свои порядки. Теперь за нами будет тайно следить особое ментовское подразделение. Мы должны временно изменить свой образ жизни.

Супруга отлично поняла тайный язык мужа, который означал: «Благодаря взяткам я сколотил приличное состояние. Раньше мы свободно пользовались благами, которые дают большие деньги, однако новый мэр вынуждает нас прикинуться бедными и честными. Успокойся, со временем все устаканится, но до той поры лучше не высовываться, иначе я рискую потерять работу».

Жена вроде бы поняла Антона Яковлевича, однако на следующий день – вот глупая баба! – заявила, как о чем-то само собой разумеющемся:

– Надо бы распланировать отпуск. Как ты относишься к Гоа? Сейчас модно туда ездить.

Пыжиков окатил ее холодным взглядом:

– Конечно, Гоа! А еще круиз вокруг света за сорок тысяч баксов. Ты забыла, о чем я тебе вчера говорил? Никаких пятизвездочных бунгало на экзотических островах! Поедем в Турцию, Египет или Сочи. Нет, Сочи при моей зарплате дороговато. Тогда в Крым.

– Крым?! – воскликнула жена с таким видом, словно Антон Яковлевич предложил ей проглотить гадюку. Причем живьем. – Ты окончательно помешался на своей экономии. Мне домработница рассказывала, как ее дети съездили в Крым. После такого отдыха надо еще год отдыхать. Их поселили в какую-то затрапезную гостиницу. Мусор никто не убирал, и воняло так, словно они жили на помойке. На третий день в ресторане они траванулись котлетами по-киевски и спаслись только сильными антибиотиками. А незадолго до их отъезда прорвало городскую канализацию, и по морю плавали фекалии. Так что давай, если ты хочешь плавать в дерьме, лети в Крым. Но меня от этого счастья уволь.

– А чем тебе плох Египет? Или Турция?

– Турция еще терпимо, если выбрать нормальный отель пять звездочек, – смилостивилась жена.

Впрочем, Пыжиков мыслями был далек от отдыха. Ему предстояла встреча с Шулякиным.

После обмена приветствиями и нескольких общих фраз бывший чекист сказал:

– Ситуация изменилась. Теперь хорошо бы ускорить проведение тендера.

– Как раз в пятницу мы будем решать этот вопрос. Но я ожидаю сильного противодействия от одного человека. В прошлый раз он был моим союзником, а теперь, раз я стану добиваться обратного, начнет вставлять мне палки в колеса. Если бы вы предупредили меня заранее об изменении позиции, я бы сумел переговорить с некоторыми людьми…

– Человек, о котором вы упомянули, будет молчать, – перебил чиновника Шулякин.

– Это в корне меняет дело, – обрадовался Антон Яковлевич. – Если не возникнет подводных камней, тендер состоится в ближайшее время.

Пыжиков догадывался, что у сотрудника, пусть и бывшего, такой могущественной организации достаточно большие возможности. И наглядно в этом убедился. Ведь Басалыго тоже был не лыком шит, имел влиятельных друзей и покровителей. Но – вот чудеса – буквально за день до обсуждения вопроса противник Антона Яковлевича угодил в больницу. Пыжикову даже стало интересно, каким образом Шуля-кину удалось так блестяще его нейтрализовать. Он был абсолютно уверен, что загадочное недомогание Басалыго подстроено Андреем Глебовичем. Но Пыжиков знал, что он никогда не получит ответа на свой вопрос. И вполне удовлетворился результатом голосования. Оно полностью соответствовало желанию Антона Яковлевича и бывшего чекиста.

Глава 24

– Ничтожества, теперь они мешают меня с дерьмом! А всего полгода тому назад эта рожа называла меня самым лучшим градоначальником в истории России. – Бывший мэр раздраженно ткнул пальцем в экран «плазмы».

Как раз в этот момент камера отъехала, взяв общим планом мужчину лет пятидесяти. Мужчина был одет в легкий свитер, джинсы и кроссовки вызывающе белого цвета, на фоне которого были заметны грязные подошвы.

– Ишь, вырядился, словно на прогулку. А его, между прочим, пригласили на телеканал, в публичное место.

– Какой канал, так и вырядился, – заметила супруга мэра.

Тем временем мужчина продолжил свою обличающую речь:

– Все мы считали бывшего мэра крепким хозяйственником. Но с приходом нового руководителя города рассеялось и это заблуждение. Как говорится, все познается в сравнении. После теоретика Гаврилы мэр казался образцом заботливого главы столицы. Теперь выясняется, что не все так просто. Да, делалось многое, но в большей степени потому, что это позволял громадный московский бюджет. Однако деньги тратились бездарно, совершенно нерационально, и значительная их часть беззастенчиво разворовывалась.